воскресенье, 11 октября 2009 г.

Два образа - две роли



Шмыков Иван Петрович-режиссёр, актер Минусинского драматического театра. С 1940 по 1942
год и с 1947 по 1945 гг. – директор театра.
27.03.1902 г. - 13.031995 г. (родился и умер в г. Минусинске



С Иваном Петровичем Шмыковым я познакомился в начале восьмидесятых годов, минувшего века. Он собирал материал для книги о Минусинском драматическом театре. Много времени проводил в архиве и научной библиотеке музея. Я часто видел их вместе с директором музея им. Н.М. Мартьянова Н.В. Коволевым.
Это был человек живого ума, интеллигентный и очень приятный в общении.
В последний раз Ивана Петровича видел в 1992 году на его 90-летии. (фото)
Повстречавшись на улице, я даже не сразу его узнал. Настолько он постарел и высох.
Правду говорят, что годы не красят людей.
Выглядел Иван Петрович не лучшим образом. Одет был в старое пальто, очень ветхую потрепанную меховую шапку ушанку.
Его руки скрывали непомерно большие перчатки домашней вязки из грубой овечьей шерсти. Перчатки были велики и видимо совсем не грели, от этого он сжимал пальцы в кулачки, пытаясь так согреть руки.
Наверное, не простая жизнь была у этого человека, непростая старость, - подумал я.
А ведь когда-то, он был лучшим актером театра - любимцем публики, его фотографии хранили в альбомах местные красавицы…
Но не этот образ – старого человека запечатленный на фотопленку поразил и запомнился мне в тот день, а сила, мастерство перевоплощения старого актера.
 
Иван Петрович переступив порог своего родного театра, которому отдал свою жизнь и сразу, как-то преобразился. Куда-то исчезла немощная старость, вновь засветились лукавством глаза. Он принимал поздравления, аплодировал молодым актерам, выходившим на сцену…
Как будто играл свою очередную роль- роль «юбиляра».
Сыграл он её в тот день на отлично, на БИС…
Думаю минусинские любители, знатоки театра намного больше смогут рассказать об этом человеке, о его таланте. Я же ни когда не был завзятым театралом.
С юности не люблю ни само лицедейство, ни творческую «кухню», на которой «варят» зрелища «для народа».
    Меня поразил,очаровал и очень запомнился сам   человек.

Все попытки найти могилу И.П. Шмыкова на старом городском кладбище, чтобы почтить его память, увы, не принесли результата.

Мир праху Его.















понедельник, 5 октября 2009 г.

«Раненых добивали ломами...",

«Раненых добивали ломами...", -это не строка из сюжета фильма ужасов, или современных страшилок, а свидетельские показания из следственного дела № 020959 прокуратуры по уголовному делу в отношении начальника Минусинского оперсектора А. Андрея Спиридоновича, помощника начальника Хакасского областного управления НКВД и уполномоченного Минусинского опер. Сектора УНКВД по Красноярскому краю К. Александра Ивановича и инспектору Загса Минусинского оперсектора УНКВД Н. Ивана Константиновича. Первых двое были признаны виновными в том, что, являясь руководителями операций по проведению в исполнение приговоров над лицами, которым назначалась высшая мера наказания, проявляли халатность и бесконтрольность за подчиненными.Все четверо лично участвовали в издевательствах над осужденными.

В ноябре 1937 года за 15 расстрельных дней- расстреляно 215 человек.
В
декабре тоже за 15 дней- расстреляли 375 человек
Самая расстрельная
ночь- 8 декабря 1937 года в Минусинске было расстреляно 322
человека!
За каждый час несколько десятков человек!
31
августа
1938 года было расстреляно 204 человека, в том числе в
Минусинске 151, в
Абакане 53 человека!


Так, свидетель по делу Н. показал, что, выполняя операцию по приведению постановлений о расстреле над большим количеством репрессированных, А. должным образом проведение этой операции не организовал, процесс носил мучительный характер, т.к. многие из репрессированных оставались ранеными и по указанию А. их добивали ломом (л.д.83-84).
Свидетель С. . показал, что во время расстрела репрессированных в октябре 1937г. он был очевидцем и лично докладывал А.. о фактах издевательств и попытке К.. взорвать одного из осужденных с помощью электродетонатора, А. заявил, что не то еще делали, а главное в том, чтобы быстрее расстрелять, да беречь патроны (л.д.80-82).
Об издевательствах над репрессированными, совершаемых в Минусинском оперсекторе, проводились с ведома А.. и Д., так же указали другие свидетели и обвиняемый К. (л.д.20-32).Думаю, что очень много фактов издевательства над людьми в застенках минусинской тюрьмы не вошли в уголовные дела, много архивных документов уничтожено или недоступны, но даже крохи информации повергают в ужас.ж

Думаю эти жестокие факты станут "отрезвляющим душем" для приверженцев ратующих за возвращение к «жесткому – сталинскому» стилю руководства.
Для тех, кто ждет от власти "силовых, волевых" решений... Ведь происходило всё это ни, где ни - будь, а в нашем городке, сосны нашего бора хранят память о стонах десятков сотнях безвинно загубленных, забитых ломами, истерзанных людей, как и сами останки до сих пор под корнями деревьев.
Не выставки изящного искусства нужно создавать в Минусинске, а полновесные экспозиции о репрессиях, о страданиях , которое пришлось пережить людям жившим на этой земле. Может быть, стоит подумать над тем, чтобы отдать под эти экспозиции все четыре этажа отреставрированного Дома Вильнера, или камеры старой минусинской тюрьмы? И попытаться честно ответить на вопрос, который часто задавали на допросах репрессированные: - "ЗА ЧТО?". За что их мучили и убивали?


Источник информации:Материалы хранящиеся в Красноярской краевой прокуратуре, надзорное производство за октябрь 1989г. по уголовному делу N020959, получены от председателя Хакасского общества "Мемориал" Н.С.Абдина в 1999г.

пятница, 2 октября 2009 г.

Из истории освоения юга Приенисейского края ссыльнопоселенцами.

Минусинский краеведческий музей

им. Н.М. Мартьянова.






АВТОР: Леонтьев Е.В.




Заселение русскими Сибири – длительный растянувшийся на столетия процесс колонизации и освоения ее территории потребовал сил и мужества миллионов людей. В течение этого времени в нем участвовали выходцы из самых разных уголков огромной империи, жители Русского Севера и Поволжья, Центрально-Черноземной полосы и юго-западных губерний. Адаптируясь к суровым условиям таежного края, они обретали здесь свои характерные черты, выделявшие их культуру и быт в общей массе населения страны, - черты русских старожилов Сибири.
Значительную роль в формировании этого субэтноса играли люди, оказывавшиеся здесь в результате ссылки. Сибирь – девственная страна собольих мехов и золотых приисков, дремучей тайги и нетронутых плугом земель была наказанием для тех, кто не мог или не хотел ужиться у себя на родине. В Сибирь бежали, но сюда же и гнали по этапу.

Заселение ссыльными южных районов Приенисейского края началось с конца 30-х гг. 18 в. после принятия Сенатом решения о строительстве здесь казенных заводов – Лугазского медеплавильного и Ирбинского железоделательного. Согласно правительственному указу, ссыльнокаторжане составили вместе с рекрутами, основной контингент мастеровых и работных людей этих предприятий. По «Табели..» 1739 г. их насчитывалось всего 946 чел.
Жили они в укрепленных поселках «за стоячим тыном» на Саянском, Сыринском и Базинском медном рудниках, где были построены избы, бани, кузницы и сараи для хранения инструментов. Рабочий день на заводах продолжался обычно до захода Солнца. На ночь работники размещались в тесных казармах под надзором караула из солдат и казаков. Месячный паек мастерового включал в себя – 1 пуд 30 фунтов муки и по две копейки в день за работу. По указу Петра I от 28 января 1725 г., подтвержденному в 1730 г. Берг-коллегией, каждому колоднику следовало выдавать в год «две пары голиц, пару варег, 3 пары упоков», 12 аршин подкладочного холста на рубашки, 8 аршин хрящевого холста на «порты», один на два года сермяжный кафтан и раз в три года баранью шубу. Но готового платья для рабочих местное заводское начальство добыть не могло. Не было ремесленников, чтобы шить одежду и изготовлять кожаные коты и голицы. Поэтому в первые два года работным давали по 3 копейки в день, но без выдачи одежды, обуви и провианта. От цинги и голода многие ссыльные бежали с заводов, занимаясь в пути грабежом окрестных деревень и улусов.
После окончания строительства предприятий, администрация, заботясь об экономии средств, приняла решение обязать часть работников заниматься «для собственного прокорму» хлебопашеством. С 1740 г. желающих из их числа стали селить на дорогах, связывавших Ирбинский завод с рудниками и Абаканским острогом. Поселенные получали за деньги, а чаще в долг лошадь, семена, и на два года освобождались от заводских работ, находясь, все это время на казенном содержании. В случае нужды им разрешалось «по особому отпуску» искать себе заработок у старожилов. Таким образом, в местах поселения ссыльных возникли деревни Минусинская, Городок, Койская, Верхнетубинская, Потрошилова, Каменская.
Вследствие нерентабельности, производство на вновь построенных заводах в скором времени пришлось приостановить; 10 апреля 1745 г. навсегда прекратил свою деятельность Луказский медеплавильный завод. Ирбинский железоделательный остановился еще раньше – 9 сентября 1742 г. Впоследствии он, однако, возобновлял свою работу и действовал с перерывами до конца 20-х гг. 19 в.
В конце 1760-х гг. после очередного закрытия Ирбинского завода большинство его прежних работников были переведены отсюда в Томский уезд на реку Уксунай. Когда же в 1774 г. завод начал действовать вновь, их место заняли новые партии ссыльных, разместившиеся по Тубе. Позднее часть этих людей были записаны здесь в крестьяне.



В 19 в. количество ссыльных на Енисее значительно возросло, по сравнению с предыдущим периодом. Рекрутскую повинность и ссылку правительство и помещики использовали в это время как средство, позволяющее очистить крепостные вотчины в центре страны от неблагонадежных и склонных к неповиновению подданных. За Урал «на вечное житье» ежегодно отправлялись тысячи, а порой и десятки тысяч крестьян, осужденных по общественному приговору или решению суда.
В Минусинском округе ссыльнопоселенцы составили по данным податной ревизии 1834 г примерно 1/5 часть всего населения. Большая часть их проживали в деревнях старожилов, остальные являлись жителями образованных в 1827 – 1829 гг. по инициативе администрации казенных поселений. Всего таких поселений было шесть: Восточное, Тигрицкое, Дубенское, Сабинское, Сагайское и Ермаковское. Автором проекта по их созданию являлся первый губернатор Енисейской губернии А.П. Степанов. Он полагал, что организация опекаемых полицией колоний для ссыльных сможет искоренить распространенную среди них привычку к бродяжничеству, даст им возможность стать зажиточными и крепкими хозяевами. Колонистам предоставили удобные для ведения хозяйства земли, сельхозинвентарь, семена и небольшое пособие из казны.
прошествии времени, однако, данное мероприятие было признано неудачным. В 1842 г. казенные поселения приравняли по статусу к крестьянским обществам. В последующие годы ссыльные приписывались к старожильческим деревням и особых селений не образовывали. Исключением являлись лишь возникшие в 50-е гг. 19 в. на юге округа колонии ссыльных лютеранского вероисповедания: Верхний Суэтук, Верхняя и Нижняя Буланки. Основаны они были, благодаря ходатайству служителей Евангелической лютеранской Церкви, которые обратились к губернскому начальству с просьбой разрешить здешним лютеранам селиться вместе. Жителями этих колоний стали в основном финны, эстонцы и латыши.
Ранее до этого ссылка способствовала также появлению в крае татарской диаспоры. Центром ее стало упомянутое уже селение Восточное, в котором размещали ссыльных мусульман – выходцев из Казанской и Симбирской губерний.
В 30-е – 60-е гг. на Енисей ссылают польских повстанцев – участников освободительного движения. Здесь они селились в основном разрозненно мелкими группами в таких сравнительно крупных населенных пунктах Минусинского округа как Шушенское, Каптырево, Курагино, Тесь, Шалаболино и др.
В 19 в. ссыльнопоселенцы составляли в большинстве своем экономически низшую категорию местного населения. В отличие от старожилов, они, зачастую не имели своего хозяйства, и добывали себе хлеб, работая по найму, или занимаясь ремеслом. Описывая быт округа, Н. Щукин указывал, что « сельские ремесла (здесь) целиком в руках поселенцев: они плотники, печники, колесники…».
С конца 30-х гг. множество ссыльного люда устремляется в тайгу. Открытие месторождений россыпного золота в системах рек Амыл, Кизир, Абакан, Систехэм способствовало бурному развитию приисков. На каждом из них в летние месяцы работало по 100 – 150 и более человек в основном из числа поселенцев. Добыча золота представляла собой в этот период чрезвычайно трудоемкую операцию (осуществлялась она в основном при помощи таких инструментов как лом, кайла и ручная тачка, «механизация» в виде водяного колеса использовалась в лучшем случае лишь при промывке золота – прим. авт.) и требовала крайнего напряжения сил рабочих. Однако это не уменьшало количество желающих «испытать свой фарт».
Заработок приискового рабочего был сравнительно невелик - от 3 до 5 руб. серебром в месяц на хозяйском содержании. Но он мог многократно возрасти. Кроме фиксированной платы, которую рабочий получал за выполнение «урока» (нормы добычи золотосодержащего песка – прим. авт.), в оставшееся время ему предоставлялась также возможность трудиться сдельно; в этом случае заработок определялся количеством намытого золота. Если старателю «фартило», то по окончании промыслового сезона он мог выйти из тайги с несколькими сотнями рублей в руках. Для малоимущего поселенца надежда на такую возможность было особенно привлекательной.
В конце 19 в. ссыльные составляли 16% сельского населения Минусинского округа. Более всего их было в местах компактного расселения старожилов в Ермаковской, Тесинской, Шушенской волостях, и гораздо меньше на землях к востоку от Енисея (территории современных Идринского, Курагинского и Каратузского районов), интенсивно осваивавшихся в этот период вольными переселенцами из Европейской России.
История колонизации Сибири и в частности юга Приенисейского края не исчерпывается историей ссылки. Но последняя, безусловно, оставила в этом процессе свой заметный след.

Источники:

Быконя Г.Ф. Заселение русскими Приенисейского края в 18 в. Новосибирск, 1981.

Ватин В.А. Минусинский край в 18 в. Этюд по истории Сибири. Минусинск, 1913

Ватин В.А. Село Минусинское. Минусинск, 1914.

Григорьев В.Ю. Население Канского, Красноярского, Ачинского и Минусинского
округов Енисейской губернии. Иркутск, 1893.

Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний. Т.4. Вып.4. Иркутск, 1893.

Степанов А.П. Енисейская губерния. Красноярск, 1997.

Семевский В.И. Рабочие на сибирских золотых промыслах. Т. 1,2. СПб., 1898.

Щукин Н. Минусинский округ//Журнал Министерства Внутренних дел.
Ч. 18. 1856. .

воскресенье, 27 сентября 2009 г.

«Мир праху. Честь имени»



«Мир праху. Честь имени»- уникальная книга под таким названием о Минусинском некрополе увидела свет в июне этого года.
Творческий коллектив объединенный редактором газеты «Надежда и Мы» Н.М. Шуниной выпустил бесценную для живущих в этом городе книгу.
Она вобрала в себя труд краеведов, священнослужителей, журналистов…
Книга интересна и с исторической и с духовной точки зрения, её можно читать, не отрываясь как художественное произведение из небольших рассказов о судьбах отдельных семей складывается представление о целом поколении…
О содержании книги говорят названия её глав, вот только некоторые из них: «Минусинские погосты», «Старожилы», «По разуму головы сажали», «Люди своего века», «Остались только имена» и т.д.
Материалы рассказывают об истории, о судьбах наиболее ярких представителей своего времени живших в Минусинске.
Там есть стихи, есть не только документальные подтверждения, но и личная позиция авторов.
Это - необычная, очень емкая книга по своему содержанию, она вобрала в себя творческие задумки и труд многих краеведов.
Среди авторов известные в городе люди Валерий Плехов, Нина Шунина, Наталья Калеменева, Татьяна Зыкова, Вера Чернышова, Ольга Сафонова, Вера Нагорных, Елена Костина…
Творческий коллектив осилил благородное дело, вложив в него частичку души.
Другой вопрос:
-Будет ли книга востребована, найдет ли своего читателя?
-Нужна ли современникам эта память?
Для меня она стала еще одним документальным свидетельством без духовности нашего народа.
На страницах книги и на цветных глянцевых вкладках разбитые оскверненные памятники, заброшенные могилы и кучи мусора…
Иваны родства непомнящие- всё, что можно сказать об отношении к памяти своих предков поколения современников.
Кладбища наши находятся в ужасном запустении. Памятники, созданные руками мастеров прошлого века, безвозвратно утрачены.

пятница, 25 сентября 2009 г.

Диктатура лжи

Н. В. Леонтьев

Материал, представленный Вашему вниманию, это – многолетний труд старшего научного сотрудника краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова
Николая Владимировича Леонтьева.
Документальные свидетельства людей живших на Юге Красноярского края в первой половине прошлого века. Автор по крупицам собирал их много лет. Судьбы людей хранятся на пожелтевших листах бумаги, в серых папках скоросшивателей рядом с черепом расстрелянного человека- «врага народа». Я отказался от мысли, какой либо литературной обработки или дополнительных комментариев. Весь материал выложен в той последовательности, в какой он предоставлен Николаем Владимировичем.
Правда жизни, видение времени изложенные в письмах, официальных документах и свидетельствах современников не нуждаются в дополнительных комментариях. На мой взгляд, они дают полное представление о диктатуре страха и всеобщей лжи царившей в обществе.

" Диктатура пролетариата есть власть, не опирающаяся ни на какие законы.." В.И. Ленин


Свидетельства очевидцев красного террора, дошедшие до нас, вызывают ужас. Таких зверств и изуверств, пыток, массовых бессудных расстрелов творимых «чекой», человечество до тех пор не знало. И расстрелы подростков, и система заложников, и массовые депортации, и ликвидация кулачества – все это оправдывалось моралью так называемой «революционной законности». Семена сталинского террора были посеяны тогда.
Никогда еще до 25 октября 1917 г., этой трагической даты в истории России, человеческая жизнь не ценилась так дешево, как под большевиками. Органы защиты революции никогда не перерождались в аппарат репрессий. Этим аппаратом они были с самого начала. Гражданская война явилась преступлением против народа. В годы ее была практически уничтожена русская интеллигенция, ибо для Ленина и Дзержинского слово «интеллигент» было синонимом слова «контрреволюционер». Отчасти они были правы: для всякого мыслящего человека ужас, творимый в России во имя «светлого будущего», был неприемлем.
Сталинский террор не упал с небес. Он был подготовлен всей обстановкой нравственной и идейной нетерпимости. Органы ВЧК-ОГПУ еще при Ленине подчинялись непосредственно ЦК партии и служили аппаратом в руках ее руководителей. Сталин использовал их по прямому назначению против народа. Главная цель с помощью органов ВЧК-ОГПУ-НКВД была достигнута: в обществе воцарился страх. Но на страхе и держатся диктатуры.
Любая диктатура для утверждения своего монопольного господства всегда ищет внешнего врага. Под видом борьбы с вражескими «диверсиями» КГБ успешно боролся со всякого рода свободомыслием, устным и письменным словом, не укладывающимся в рамки, так называемой теории «развитого социализма» Брежнева-Суслова. Носителями идей свободы, демократии, прав человека как всегда оказались смелые представители интеллигенции. Тысячи ищеек стаями преследовали поборников прав человека, писателей, ученых, деятелей культуры.
Пока существует тоталитарный режим, строжайшая законность, демократизация и гласность остаются пустыми призывами. Реальная опасность возобновления широкомасштабных политических репрессий не исчезла.
Александр Лукашев. Москва

НЕСКОЛЬКО СТРАНИЦ ИЗ СТАЛИНСКОГО ПРОШЛОГО,

почерпнутых в Минусинском городском архиве, научном архиве краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова и в Мартирологе Красноярского «Мемориала».

Минусинская окружная прокуратура постановила,

что мельники-кулаки умышленно производящие замораживание водяных мельниц, в целях уклонения от сдачи государству гарнцевого сбора, рассматриваются как вредители государства и действия их относятся к контрреволюционным действиям, предусмотренным 85 статьей частью 7 УК. К тем будет применяться высшая мера социальной защиты – расстрел и одновременно будут конфисковываться мельницы с взысканием гарнцевого сбора, независимо от их простоя.
Газета Власть труда, 27.12.1928.

Выписка из расстрельного акта от 9.06.1929.

[…] сего числа в 1 час ночи в бору за исправдомом над осужденными Минокрсудом Токаревым Евсеем Андреевичем, Печенегиным Исааком Филипповичем 31 года, Барашковым Иваном Гурьяновичем 22 лет и Шевцовым Филиппом Ивановичем 18 лет по ст. 58-8 УК к расстрелу […] привели приговора в исполнение […].

Подписи прокурора, начальника ИТК, уполномоченного ОГПУ.
МГА, ф.195 оп.3 д.57 л. 15.

Сов. секретно

Начальнику Раздела УР Минус. ОАО. 27.12.1929
Адм(инистративный) отдел Абаканского РИКа

Сообщаю, что мною взяты на учет, как особо неблагонадежные села, следующие:
1. с. Бузуново (…), бывшая казачья станица, где в настоящее время имеется достаточное количество казаков, не прекративших контрреволюционной работы, активно иногда выступающих против сов. работников, за что в этом году один расстрелян и судьба одного не известна, т.к. направлен в ОГПУ.
2. 2. с. Моисеевка, имеющее большое количество кулаков-лишенцев, в большинстве в этом году раскулаченных посредством 61 ст. УК, которые из мести начинают себя проявлять (дело Ларикова и Воеводина)
3. 3. с. Белоярское, то же что и Метихово, за репрессии, примененные в этом году, кулаки начинают мстить (…).
МГА ф. 369 оп.1 д. 55 л.1.

ПРИКАЗ ОБЪЕДИНЕННОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ

№ 44/21 2 февраля 1930 г.
В целях наиболее организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства — в первую очередь в районах сплошной коллективизации — в самое ближайшее время кулаку, особенно его богатой и активной контрреволюционной части, должен быть нанесен сокрушительный удар. Сопротивление кулака должно быть и будет решительно сломлено.
Мероприятия ОГПУ должны развернуться по двум основным линиям:
1) Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров действующих контрреволюционных и повстанческих организации, группировок и наиболее злостных, махровых одиночек. (Первая категория.)
2) Массовое выселение (в первую очередь из районов сплошной коллективизации и погранполосы) наиболее богатых кулаков (бывших помещиков, полупомещиков, местных кулацких авторитетов и всего кулацкого кадра, из которых формируется контрреволюционный актив, кулацкого антисоветского актива, церковников и сектантов) и их семейств в отдаленные северные районы СССР и конфискация их имущества. (Вторая категория.)
В первую очередь удар должен быть нанесен по активно действующим кулацким элементам первой категории:
1) Кулаки — наиболее махровые и активные, противодействующие и срывающие мероприятия партии и власти по социалистической реконструкции хозяйства. Кулаки, бегущие из” районов постоянного жительства и уходящие в подполье, особенно блокирующиеся с активными белогвардейцами и бандитами.
2) Кулаки — активные белогвардейцы, повстанцы, бывшие бандиты; бывшие белые офицеры, репатрианты, бывшие активные каратели и др., проявляющие сейчас контрреволюционную активность, особенно организованного порядка.
3) Кулаки — активные члены церковных советов, всякого рода религиозных, сектантских общин и групп, активно проявляющие себя.
4) Кулаки — наиболее богатые, ростовщики, спекулянты, разрушающие свои хозяйства, бывшие помещики и крупные земельные собственники.
Семьи арестованных, заключаемых в концлагеря или приговоренных к ВМН, должны быть высланы в северные районы Союза, наряду с выселяемыми при массовой кампании кулаками и их семьями, с учетом наличия в семье трудоспособных и степени социальной опасности этих семейств.
Имущество таких, семей конфискуется в том же порядке, как и у выселяемых семейств кулаков.
Кампании по выселению кулаков и их семейств проводятся в первую очередь в следующих районах СССР:
УССР выселяются 30—35 000 семейств
Северный Кавказ и Дагестан —"— 20000 —"-—
Средне-Волжский край —"— 8—10000 —"—
ЦЧО —"— 10—15000 —"—
Нижне-Волжский край —"— 10—12 000 —"—
Белоруссия —"— 6— 7000 —"—
Сибирь —"— 25 000 —"—
Урал —"— 10—15 000 —"—
Казахстан —"— 10—15000 —"—
В отношении остальных областей и республик соответствующие расчеты будут произведены в ближайшее время, по согласованию с ПП ОГПУ.
Места поселения для выселяемых кулаков и их семейств и семейств изъятого кулацко-белогвардейского контрреволюционного актива ориентировочно таковы:
из Северо-Кавказского края 23 000 на Урал
5000 в Казахстан
из УССР 50000 в Северный край
из ЦЧО 20000 —"—
из НВК 18000 в Сибирь
из СВК 14000 —"—
из БССР 12000 —"—
Для выполнения всех указанных задач приказываю:
1. В кратчайший срок закончить ликвидацию всех действующих контрреволюционных организаций, группировок и активных контрреволюционных одиночек. Ликвидировать действующие банды. Обеспечить быстрое проведение следствия по всем таким делам и срочное рассмотрение дел во внесудебном порядке
— в "тройках" ПП ОГПУ. Без малейшего промедления ликвидировать все возникающие дела подобных категорий в период кампании по выселению кулаков.
2. Для рассмотрения дел на лиц, проходящих по этим делам (первая категория), немедленно создать в ПП ОГПУ "тройки" с представителями от Крайкома ВКП(б) и Прокуратуры. Состав "тройки" выслать на утверждение Коллегии ОГПУ.
3. Для непосредственного руководства операцией по выселению кулаков и их семейств (вторая категория) — во всей ее совокупности; для концентрации всех материалов по операции и для организации постоянной связи с центром и периферией
— распоряжение ПП организовать оперативные "тройки".
9. ПП ОГПУ Северного края, Урала. Сибири и Казахстана в кратчайший срок закончить организацию приема и расселения выселяемых, а также представить свои соображения о порядке управления выселяемыми.
По инструкции ЦИК СНК СССР от 4.02.30 кулаки разделены на 3 категории:
1 – к/р кулацкий актив – немедленно изолировать, вплоть до расстрела, членов семей выслать в отдаленные районы;
2 – остальная часть актива наиболее богатых кулаков – выселение в отдаленные районы;
3 – владельцы менее мощных хозяйств – выселение за пределы коллективизированных селений.

Из Постановления ЦИК и СНК ССР от 1.02.1930.

В целях борьбы с уклонениями кулацких хозяйств от уплаты налогов и др. повинностей м платежей ЦИК и СНК СССР постановляют:
1. Воспретить повсеместного кулацким хозяйствам без разрешения районного исполнительного комитета переселение и распродажу своего имущества.
2. Обязать РИКи в отношении кулаков, нарушающих это постановление, применять при самовольном переселении немедленную конфискацию всего имущества, а при распродажах – иные репрессивные меры вплоть до конфискации имущества.

По постановлению Минусинского РИКа от 24.02.30 кулацкие хозяйства лишались права выезжать с мест постоянного проживания и продавать движимое и недвижимое имущество без разрешения на то сельсоветов.
Газ. Власть труда, 27.02.1930.

Выписка из расстрельного акта от 3.03.1930.

[…] сего числа в 12 ночи за протокой р. Енисея в бору, в 3 верстах от домзака привели в исполнение приговор выездной сессии Минокрсуда от 3.03.30 г., коим по ст. 59-3 УК приговорены к расстрелу:
Кудряшкин Николай Михайлович, 31 года,
Соханов Павел Родионович, 42 лет,
Фалько Куприян Павлович, 28 лет.
Вышепоименованные осужденные расстреляны с соблюдением цирк. прокурора республики № 3/с
Подписи прокурора, начальника ИТК, уполномоченного ОГПУ.
МГА, ф.195 оп.3 д.68 л. 11.

Заявление в Ермаковский РИК крестьянина Карпова Василия Егоровича.

В январе 1930 г. мое хозяйство подвели под явно кулацкое, а самого и семью лишили избирательных прав. На другой день мне, несмотря на то, что я Единый сельскохозяйственный налог в текущем хозяйственном году платил 4 руб. 57 коп. принесли индивидуальное обложение в сумме 218 рублей. Сразу произвели опись имущества, а через четыре часа изъяли (…): лошадь, 2 коровы с подростком, свинью, новые конные грабли, телегу на железном ходу, телегу на деревянном ходу, сани, хомут, узду, 2 куля семян овса, куль семян конопли, 2 пуда льна, деревянную кровать, 4 стула, стол, самовар, стеновое зеркало. Всего по минимальному подсчету изъяли имущества на 500 руб. (…), больше чем в 2 раза покрывающего сумму налога.
11 июня сельсовет вручил мне извещение на неуплату недоимки в сумме 374 руб., за что продали дом и предложили в трехдневный срок освободить квартиру. (…) Я не считал и не считаю свое хозяйство кулацким, ибо данные в окладных листах говорят об обратном (…) Как прошлая, так и настоящая моя жизнь не дает никаких мотивов к причислению меня к разряду кулаков и эксплуататоров. Все хозяйство мое приобретено долгим и упорным честным трудом.
Вместо послесловия
Житель с. Салба Ермаковского р-на, Карпов Василий Егорович был лишен изб. прав как кулак за эксплуатацию прядильного производства и торговлю сельхозпродуктами. Раскулачен в течение 1930 г. и в мае 1931 г. выслан с женой на спецпоселение за пределы района.

Прошение Глафиры Васильевны Поповой

Муж мой Иван, находясь еще в хозяйстве своего отца, был лишен изб. прав. В марте 1929 г. мы были отделены от отца и стали жить в своей избушке. После многих мытарств по различным обложениям и распродажи части нашего имущества. 10 февраля 1930 г. в час ночи пришли Могуренко, Байкалов и с ними третий незнакомый человек и арестовали моего мужа. Отправили в Минусинский ИТД, а оттуда неизвестно куда. После ареста мужа я осталась одна с ребенком на руках без средств к существованию. Но этим не ограничилось. В половине марта с.г. (т.е. 1930-го года) по распоряжению Могуренки я была вместе с другими кулацкими хозяйствами выслана в тайгу, в д. Устук. По прибытии на место Могуренко назначил меня на работы пилить дрова, разгребать снег и т.п., несмотря на то, что я была больна ногами и имела на руках ребенка. Избавлением от этих работ было лишь одно средство: согласиться на его гнусные предложения […]. 23 апреля я уехала из тайги самовольно, т.к. пережить больше такого режима не могу […]. Мне сейчас всего лишь 22 года, а я уже натерпелась столько тиранств, а за что страдаю и сама не знаю.
Послесловие.
Попов Иван Дмитриевич, 1904 г.р. уроженец и житель с. Абаканского (ныне Краснотуранск) был арестован 11.02.30. Приговорен Особой тройкой ПП ОГПУ к расстрелу по обвинению в участии в банде и в ведении контрреволюционной агитации. Глафира 10.07.30 оформила развод с Иваном, после чего была восстановлена в правах.

Черные партизаны

По материалам уголовного дела 019765

Следствием ОО ПП ОГПУ установлено: с начала 1930 г. на территории Каратузского и Ермаковского районов возникли две контрреволюционных бандитских организации, которые объединились для совместного выступления против сов. власти в июне 1930 г. восстание вспыхнуло в Каратузском районе, в августе в Ермаковском районе. Создана организация «Союз спасения Родины» со штабом и боевой организацией этого Союза «Черные партизаны». Руководил штабом белый офицер коммерческого флота Зайловский.
Восставшие отряды находились в тайге. 28.06.30 они совершили нападение на Нижний Кужебар. Восставшие захватили помещение сельсовета, сожгли документы и избрали земскую управу. Провели мобилизацию в отряд мужчин до 36-летнего возраста. Начальник штаба Москвин говорил, что выступают они за единоличников. Восставшие перерезали провода телефонной линии, в перестрелке был убит милиционер Рубан.
Восставшие захватили Средний Кужебар, арестовали уполномоченного РИКа Артемова, учительницу Кускову. Стянули силы к дер. Григорьевке и Салбе, у крестьян отобрали 30 лошадей. Разделились на 3 группы (отряда). Первая напала на почту; вторая группа захватила сельсовет, разбила шкафы, уничтожила документы; третья группа напала на коммуну, захватила склад охоткооперации.
Численность банды возросла до 225 человек. Захвачена дер. Полтавка, разгромлены почта, сельсовет, красный уголок.
13.08.1930 г. из с. Ермаковского двинулся красный конный отряд в составе 18 человек. Число восставших бандитов превысило 600 человек. Руководитель Мишин. На подавление восстания были направлены Красные отряды из Курагино – 50 чел., из Каратуза – 100 чел., из Новосибирска- кавалерийский эскадрон.
При разгроме банды было захвачено около 200 человек, остальные ушли в тайгу, их вылавливали. Некоторые прятались в тайге до 1933 г.
1 июля 1930 г. возбуждено уголовное дело, привлечено к уголовной ответственности 340 человек по обвинению в бандитизме (ст. 58-2 УК). Минусинский оперсектор ОГПУ ЗСК приобщил к делу фотоальбом «О крестьянской повстанческой организации черных партизан».
Особой тройкой ПП ОГПУ по ЗСК 11-18 декабря 1930 г. осуждено:
к высшей мере наказания (расстрелу) – 75 чел.;
к 10 годам лишения свободы – 35 человек;
к 5 годам лишения свободы – 39 человек;
к 3 годам лишения свободы – 14 человек.
Осуждены условно – 170 человек, сосланы 2 человека. У бандитов изъято 250 стволов оружия.

Курагинский РИК постановил:

1. Мобилизовать всех кулаков и лишенных изб. прав мужчин трудоспособных от 16 до 55 лет, проживающих на территории Курагинского р-на на время с 21 сентября по 21 октября 30 года на лесосплав Казырского лесозаготовительного участка.
2. Все кулаки и лишенные изб. прав обязаны явиться 25 сентября 30 г. в распоряжение зав. Казырским лесзаг. пунктом на своих подводах в дер. Гуляевку, обеспеча себя спецодеждой.
3. Все не явившиеся к указанному сроку по месту работы без уважительных на то причин несут ответственность по ст. 61 УК.
4. Обязать зав. леспромхоза дать всем мобилизованным твердое задание выработки по сплаву с таким расчетом, чтобы весь имеющийся лес был выплавлен 21 октября 30 года.
МГА ф. 260 оп.3 д. 96 л. 316.

Начальнику Курагинского РАО

Под Вашу личную ответственность предлагаем 15 октября с.г. перебросить находящихся у Вас на работах по сплаву 120 кулаков в распоряжение заведующего Усть-Абаканским береговым пунктом.
Уполномоченный крайисполкома Устиновщиков
Начальник милиции края Ноев
Пом. прокурора Сибири Можейко
12.10.30.
МГА ф. 260 оп. 4 д. 82 л. 76.

Василий Семенович Лаптев

АВТОБИОГРАФИЯ

Я родился 27 января 1896 года. Отец и мать мои неграмотные, которые кроме своего уездного города нигде не бывали, по профессии хлеборобы. Я, будучи 9 лет, научился читать от поляка бывшего ссыльного – политического А.И. Маковского. Когда выучился, тогда стал уже много читать и пополнять свои знания тем, что меня интересовало.
В 17 лет я уже выписывал в то время распространенную газету «Сельский вестник» и журнал «Дружеския речи». В 1915 году меня мобилизуют на 20 году [жизни] в царскую армию и когда пришлось обучаться военной науке, то я среди товарищей был много выше их по развитию. Когда нас обучили (в то время срок обучения был 1 месяц) и стали назначать на фронт, то меня оставили в роте, в качестве учителя. А когда мобилизовали стариков, то я их обучал. После чего меня назначают в учебную команду при полку, которую я окончил в июне 1916 г.
Революция меня застала в той же роте, в которой я был с начала моей военной службы […]. Меня с первых же дней избирают в ротный комитет солдатских депутатов, где я и работал секретарем до августа 1917 года. В августе отправляют на фронт близ г. Галац (Румыния), где я и находился до января 1918 года […]. Работал в ротном комитете и [как] постоянный член полкового комитета.
В январе была произведена демобилизация […] и я был уволен домой. Пришел домой в январе, как раз в то время, когда было созвано Учредительное собрание, которое сделало первое заседание, но последнее было признано недействительным и вся власть передана Советам, а Учр. Собр. Считалось распущенным. По этому поводу был командирован к нам в Салбу член партии СР и созывает общий сход, где предлагает вынести протест против роспуска Учр. Собр. Я в то время был хорошо знаком о происходивших событиях и выступаю против, доказываю что это должно быть так. Уполномоченный собрания позорно бежит.
С этого времени меня считают за партийного большевика. Вскоре проходят выборы в Совет, в который выбирают и меня – где меня выделяют в следственную комиссию. В апреле мне поручается расследовать дело учиненного самосуда в Салбе. После проведенного мною следствия было установлено, что он был неправильный
В то время [меня] избирают в ревизионную комиссию общества потребителей, в которой я занимаю пост председателя. В июне созывается уездный съезд советов, который передает власть советов в руки казачества. Вести открытую работу становится невозможно, я подбираю кружок и мы организует народный дом, где и ведем большевистскую работу и время от времени ставим спектакли.
В 1919 году, в последних числах сентября армией партизан был занят Минусинск и весь правый берег Енисея, а в октябре созывается Чрезвычайный съезд советов. От с. Салбы посылают меня. Я после Съезда делаю отчет и тогда созывается волостной съезд, откуда и меня избирают на постоянную работу в Минусинске, в Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов […]. Сначала работал заведующим отделом народного образования, а затем членом коллегии уездного прод. комитета по 16.04. 1920 года.
В сентябре 1920 года меня мобилизуют в Красную армию против выходившего в то время на юге Врангеля. В рядах армии я находился до марта 1923 года. [После возвращения в Салбу] в апреле меня избирают общим сходом в помощь сельсовету по сбору первого гражданского налога и трудгужповинностей […]. На этой должности я был по сентябрь1923 года.
Осенью 1924 года я отхожу от отца и брата и образую на конце деревни новое хозяйство. Весной 1925 года, будучи на новой усадьбе, где нет на ограды, ни приусадебного огорода, нет хотя бы какого-то приюта для скота, да к тому же жена 21 мая родила и после родов долго хворала (мне) не с кем было отпилить полена дров […]. Прочие работы также остановились, в виду чего и пришлось на лето с июня по ноябрь нанять себе в помощь 13-летнего мальчика.
В сентябре проходят выборы в Салбинский Сель. Ком. О-ва Крест. Взаимопомощи, в числе трех выбирают и меня. Комитет обсуживает село и две заимки. Сначала я заведовал семенной ссудой, а с января 1926 года и всеми делами комитета, как председатель и как казначей и зав. семенной ссудой.
[…] Образованное мной в 1924 г. хозяйство на новой усадьбе 3.06.1927 года было подожжено, только и осталось, соха да 2 лошади. После пожара, чтобы не видеть эти головешки, я попросил у общего схода новую усадьбу на другом конце деревни, где опять начинаю заново строиться. Купил избушку, да несгнивший бывший бесхозяйственный хлев. К нему закрыл крышу, вот и все, что я имею. В 1927 г. по единому с.х. налогу меня освобождают от уплаты налога и страховых платежей (как погорельца).
3.02.1928 г. я от общества был командирован на уездный земельный съезд Минусинского округа, где выясняется, что наш округ отстает по объединению (крестьян) в простейших видов сельскохозяйственные артели и товарищества. После отчета о делах съезда, я приступаю к организации […] льноводческого товарищества с животноводческим уклоном, устав которого утвержден Ермаковским Исполнительным ком. от 21-го 1928 г. Которое своим постановлением (Протокол от 30.12.1929) переходит на Т-во по совместной обработке земли, при условии, чтобы провести надлежащее землеустройство, чтоб землю отрезать одним пластом для всех членов Т-ва […].
В период с 1924 по 1928 г. я был командирован несколько раз на всевозможные съезды и конференции […]. В 1929 году 3 февраля общим собранием гр. Салбинского О-ва потребителей в числе трех меня избирают в правление Салб. о-ва потребителей, где я и работаю в должности председателя правления по 5.09.1929 г. […]. К этому нужно сказать, что я имею следующие мастерства: плотник, столяр, кузнец, слесарь, маляр, стекольщик, печник, но основная моя профессия хлебороб.
С 1916 года я безбожник, враг самогонки и водки. Когда я работал в О-ве потребителей, то по моей инициативе О-во отказалось торговать вином, хотя и патент был оплачен на продажу хлебного вина. Я также выступал против самогонщиков и пьяниц, на общих собраниях, обличал их прямо в лицо. А посему я должен сказать, за всю эту проводимую на селе работу я нажил, благодаря темноте и невежеству, врагов себе, как тайных, так и явных в лице сегодняшнего актива.
Вот первый активист сегодня на селе Шульмин Павел (в настоящее время председатель коллектива), который в одно время гнал самогон и ехал [со своего самогонного] завода домой пьяный и уснул. У него отпрягли лошадь и запрягли головой к саням, а на оглобли повесили его шубу. В таком виде он и спал близ деревни, отпугивая от себя ехавший народ, пока не выспался. Он же добывал целую осень орехи, которые продал в Ермаковском на 33 руб., напился пьяный и поехал домой. Дорогой уснул. Кто-то его лошадь загнал в воду. Проснулся он, денег нет, стоит в воде; провиант, который он взял, чтобы в тайгу идти на охоту, подмочен. [А когда] будучи пьяными на заводе гнали самогон, то с товарищем по самогону подрались. Шульмин оказался слабее, угадал под низ и у него Чанчин откусил нижнюю губу, которую и отбросил там же на заводе.
Таков актив сегодняшнего дня у нас на селе, который уже в своем большинстве организован в колхоз. А вот еще случай. Этот же Шульмин получил 800 рублей денег для своего колхоза, напился пьяным вместе с председателем с/совета и его сонного увидела гр. села Салба, которая пришла в сельсовет и сказала, чтобы последнего убрали с улицы.
Это актив сегодняшнего дня, в руках которого находится вся верховная власть на селе […]. Наши власти на местах строят коллективизацию таким путем. Созывают общий сход и предлагают писаться в колхоз. Поскольку эта форма еще здесь новая, то мужики прежде чем записаться просят познакомиться хотя бы с примерным уставом колхоза, которого у организаторов не имеется, да и сами организаторы знают колхоз только понаслышке и (поэтому дело) с организацией колхоза идет слабо, а коли так, то значит нужно применить закон, чтобы заставить идти в колхоз мужика. И начинают кулачить, то есть подводить под группу кулаков, где впоследствии оказываются не только середняки, но (даже те, кто) ранее 3 года были батраки. И была применена такая мерка: окулачено 62 человека из 180 хозяйств. Надо сказать, что таким путем удалось создать колхоз из 35 хозяйств, но когда эта горячка кулачить прошла, тогда все труженики-середняки вышли обратно и остается 19 хозяйств.
А этот, что имеется сейчас коллектив, надо сказать, не пользуется авторитетом масс, потому что он создался из подбора самогонщиков и лентяев. Хотя и есть среди них настоящие труженики, но уж слишком мало. Но я опять же говорю вам, властителям в центре, что вы этим [насилием] оттолкнули от себя всех настоящих тружеников середняков-хлеборобов и убили на 10 лет появляющуюся в массах [идею] коллективизации, которая подходила сама, как современность, как новый быт и новое начинание жизни. [Люди не идут в колхоз] не считаясь с тем, что из 180 дворов окулачено 62, тут и выходит, что нужно чтобы создать коллектив, то окулачить еще 100 или, как говорит наша власть, 10 % расстрелять, 50% раскулачить и 20 % сослать. Ну и что же пущай будет создан таким подходом колхоз, но это надолго ли?
[Вот и] я 25 января 1930 г. Салбинским сельсоветом подведен под группу кулаков, а 26 января у меня было взято все имущество и спустя несколько дней с торгов все продано. Причина как мне объяснили в том, что в 1926 году, имея маслобойный завод, я покупал семя и перерабатывал его на масло и применял в хозяйстве наемный труд [… ]. Я все-таки понять не могу, как можно человека так сурово наказывать: отнять все, что ему нужно каждый день, взять одежду, обувь, белье, постель, хлеб, как продовольственный, так и семенной, не говоря уже о скоте и лошадях, без которых прожить можно.
Да нашли наши власти кулака, который имел 2 лошади по 20 лет, цена им по 15 руб., сенокосилка избитая, которая стоила в 1926 г. - 60 руб., конные грабли стоили в 1928 г. - 70 руб., надворные постройки, изба – 60 руб., хлев утепленный для скота – 20 руб. И всего хозяйства на 240 руб. Этот кулак всем кулакам кулак, когда нет ни задов, ни передов, где бы можно было средь бела дня оправиться.
В заключение хочу сказать, неужели революции понадобилось, чтобы ее помощники были затоптаны в грязи нашей деревенской суетни лишь только за то, что они трудились в поте своем, добывая себе кусок насущного хлеба, и работали, не покладая рук, на пользу народа. Я полагаю. Что мой голос будет услышан и принят, а не останется голосом вопиющего в пустыне.
В чем и подписуюсь Василий Лаптев, с. Салба 1930 года марта 26 дня.

Вместо эпилога
Жалоба на неправильное лишение избирательных прав с приложением данной автобиографии была отправлена В.С. Лаптевым в Западно-Сибирский крайисполком, а копии во ВЦИК. Оба документа были «отфутболены» этими высокими инстанциями в Минусинский окружной исполком с просьбой разобраться по существу жалобы. Окружной исполком в свою очередь переправил документы в Ермаковский райисполком. Комиссия Ермаковского райисполкома без промедления подтвердила правильность лишения Лаптева избирательных прав. В том же 1930 г. Лаптев был арестован ОГПУ как участник банды черных партизан. Но, по-видимому, он не был осужден, т.к. в мае 1931 г. райпятерка постановила выселить кулака-лишенца Лаптева В.С. на спецпоселение за пределы района. Дальнейшая его судьба не известна.

Введение принудительного детского труда.



Дети от 9 до 16 лет в колхозе должны работать вместе со взрослыми под руководством бригадиров, которые должны их использовать на той работе, которой ребенок заинтересован. Часы работы устанавливаются: детям до 12 лет - не более 2 часов в день, от 12 до 14 лет – от 3 до 5 час. в сутки, от 14 до 16 лет – от 5 до 7 часов.
Для детского руда вводится пятидневка – через каждые 4 дня ребенок должен иметь выходной день. Дети также пользуются отпуском: школьникам предоставляется двухмесячный отпуск и детям внешкольного возраста – 1 месяц. Отпуска предоставляются … когда в колхозе меньше работы.
Газ. Власть труда, 3.08.30.

Всем Крайобллитам .. всем уполномоченным Главлита. 20.10.30

… В печать продолжают просачиваться сведения о применении труда ссыльных и заключенных (…) Главлит категорически запрещает пропускать в печать какие-либо сведения о применении труда ссыльных и заключенных на лесных разработках и рудниках, копях и т.д., а равно об организации производственных работ в концлагерях и местах заключения.

Всем лишенным избирательных прав,

Проживающим в г. Минусинске и в пригородной черте Минрайадмотдел предлагает явиться в помещение РАО (Итальянская, 47) к тов. Полковникову 12 января с.г. в часы занятий.
Явиться обязаны мужчины-лишенцы в возрасте от 18-ти до 55 лет включительно для направления на общеполезные трудовые работы. Лица, уклонившиеся от явки, будут преследоваться по соответствующим статьям уголовного кодекса.
Нач. Мин. Райадмотдела Бушин
Газета Власть труда, 9.01.1931.

Из заявления в Крайисполком

жителя с. Ермаковского Карпова Евлампия Семеновича.
В 1931 г. мы (с женой Афанасией Автономовной) лишены Ермаковским сельсоветом, а затем и Ермаковским РИКом избирательных прав. Причиной, как нам сказали, послужило то, что в царское время мы кое-чем торговали и часто к нам при настоящей уже власти заезжали проезжие. Мы не отрицаем, действительно кое-чем торговали […] а что касается заезжего двора, то это […] не постоянный заезжий дом, а просто заезжали к нам знакомые. Кое-кто из них из жалости к нам старикам давал кое-что: то немного денег, то что-нибудь из продуктов, а многие и ничего не платили. Вот за это все и лишены изб. прав […]. Пожалейте нас, одному 87 лет, а другой за 70 лет. Ради нашей старости, возвратите нам избирательные права …, а также дайте возможность умереть нам в своем углу, а не в чужих людях. Возвратите нам хоть избушку, находящуюся в ограде нашего дома, с огородом. Дом нам старикам не так уж нужен, как избушка и огородик. Все бы может кое-как сами себя прокормили, пока не уйдем из этого мира. Неужели […] гр. товарищи дадут нас стариков в обиду, заставят ходить по подоконникам с протянутой рукой и позорить страну социализма.

Из заявления Сергеевой Ирины Павловны в прокуратуру Зап.-Сиб. Края.

От беспрерывных преследований со стороны местных властей у мужа Ирины Павловны крестьянина Степана Евстафьевича Сергеева произошло психическое расстройство.
«… мой муж в 1931 г. выступил с черным флагом, т.е. порвал на себе рубаху и надел на палку и направился от своей квартиры по направлению сельсовета […], где его арестовали и направили в Абаканский РУМ и он сидел там 7 недель за ОГПУ и после был направлен в Минусинск на медосмотр, где мой муж был признан ненормальным и дали ему документ, по которому он освобожден из-под ареста […] и прибыл обратно в дер. Бирю, но его болезнь продолжается».
«8.11.1931 приезжают к нам двое членов сельсовета и стали требовать открыть амбар […]. Из них гр. Чмыков был с винтовкой […]. Они посмотрели, что есть хлеб: два мешка пшеницы, 3 мешка муки. Через некоторое время являются эти же члены сельсовета и третий с ними исполнитель гр. Чмыков был пьян и др. с ним член с/совета выпивши. Гр. Чмыков выразился нецензурным словом и дернул за рукав моего мужа […], каковой вошел возгар своей болезни и выдернул нож и всадил Чмыкову в бок, каковой упал около амбара, то мой муж схватил их винтовку, каковая была заряжена на один патрон и вскочил с ней в подполье. Но так как день был праздничный, 7 ноября, то коммунары были выпивши и вооружились против моего мужа […] и начали бить в нашей квартире окна и стрелять в моего мужа и последнему попало дробью в глаз и каковой выскочил без винтовки, но в руках топор и кинулся вдоль деревни, но Суворов Василий – коммунар его из винтовки подстрелил, последний упал и тогда подбежали и связали ему руки […] и наносили ему удары. И с тремя ранами, выпущенными кишками мой муж лежал на сырой земле с 12 часов до 7 вечера и в 8 часов был направлен в Абаканский РУМ, но дорогой, т.е. между Бирей и Абаканским был добит конвоем. За проделки мужа Бирский с/совет лишил меня голоса, но дети мои трое не лишенные. Хозяйство мое следующее: избушка 6/5 аршина, амбар 6/5 аршин, коров 2, рабочих 2 лошади, 1 подросток».

Из заявления во ВЦИК жителя д. Биря Краснотуранского р-на Замяткина Николая Степановича.

В 1929 г. я был лишен изб. прав, окулачен и хозяйство мое было продано целиком. В 1930 году, в октябре меня судили якобы за недосев, но сеять мне было нечем и не на чем (так как все конфисковано). Меня присудили к лишению свободы сроком на 2 года и ссылки 3 года в концлагери, каковое наказание я и отбываю. Отбывал 1 год при Минусинском исправдоме, а в настоящее время отбываю в г. Томске на пристани Черемошная. Срок моего заключения истекает 10.10.1932 , останется лишь ссылка.
Семейное мое положение: сам я 45 лет, жена Екатерина 45 лет, сын 14 лет и дочь 12 лет. Окулачен же я и лишен голоса за содержание работников […]. Я правда имел работника, подростка-борноволока, но только единственный раз в своей жизни и то по случаю болезни жены […].
Западно-Сибирская краевая избирательная комиссия 17.05.32 отказала Замяткину Н.С. в восстановлении в правах.

Из воспоминаний Якова Спиридоновича Бражникова.

Отец Якова Спиридоновича - Бражников Спиридон Иванович, 1874 г.р., крестьянин заимки Япония Тигрицкого сельсовета Минусинского р-на был лишен изб. прав в 1931 г., раскулачен и выслан с семьей (9 чел.) на спецпоселение в Томский округ.

Сослали нас в Томскую Гарь (Центро-Гарь). В Абакане погрузили в телячьи вагоны, поставили ведра для нужды и замкнули. Плуги, бороны и другой инвентарь были погружены на открытые платформы. Давали одну лошадь на две семьи и несколько коров на всех, но они куда-то исчезли. А лошади были в вагонах. Отцу во время выселения удалось выхлопотать валенки, да швейную машину, она пригодилась.
Разгрузили нас на станции Суслово. Оттуда доехали до Чулыма, расположились у дер. Апкашевой. Сюда свозили кулаков из всех районов, пока Чулым не вошел в берега. Прожили мы здесь около месяца. Драли кору, строили балаганы. Народ стал голодать, пухнуть. По сухарику делились продуктами с теми, у кого уже ничего не осталось. Пошла коренная вода. Нас от всего отрезало: с одной стороны болото, с другой река и застава, через которую нас не пропускали. Но мы ухитрялись в обход, ходили менять вещи на продукты.
Потом дали команду: грузиться на пароход по районам. У отца отнялись ноги. Усиленный конвой. У трапа стоят конвоиры с плетью. Подгоняли как скот. Один мужчина воскликнул: «Что же вы делаете, как при Колчаке издеваетесь, порете плетьми!» Конвоир выхватил пистолет и пристрелил его на глазах у всех. Оттащили убитого в сторону, а его семья погрузилась на пароход. Повезли нас вверх по Чулыму. Те, у кого были лошади, погнали их по берегу до дер. Тегульдет (35 км).
До Гари мы добирались пешком и на лошадях. В одном месте не было проезда, нас послали рубить лес и делать из бревен настил, по которому передвигались. Доехали до трех бараков, которые были заселены украинцами. Три дня мы здесь простояли. Умирающие от голода просили милостыни у таких же неимущих. За эти три дня умерло около 15 человек. Выкопали для них ямы по метру глубиной, выступила грунтовая вода. Завернули каждого в кору вместо гроба, да так и положили в воду. Потом сказали: «Где найдете проточную воду, там и будете жить». Тигрицкие мужики Шалаев Даниил, Жданов Егор, Валов Степан нашли ручей, сделали мосток через него и вернулись обратно. Там нам и определили жилье. Появились поселки 1-ая Шалаевка, в которой определили спецпереселенцев Минусинского р-на, 2-ая Шалаевка - для кулаков Идринского р-на и третий поселок Степановка – для ссыльных из других районов.
Стали расчищать площадки для строительства домов. Времянки строить запрещали, поэтому все жили в балаганах. Наша семья соединилась с семьей Якова Козлова из с. Тигрицкого, посеяли вместе 1 гектар ржи (семена были выданы). Комендант Легостаев был молодой, ему построили дом, он потом женился на кулацкой дочери. Надвигалась очередная зима, домами обзавелись не все. Бездомным пришлось копать землянки. К осени высох ручей и в колодце воды не стало. Стали копать глубже, выступила, но мало. Собирали воду между кочек с головастиками, а потом пошел снег.
Бани не было, не мылись. Мошка заедала, комары, оводы и вши. Землянку мы выкопали воровски, сделали печку, нары, но печь не грела, пришлось делать битую из глины. Через месяц после нашего прибытия на Гарь, пришла новая партия, а в ней еще наши земляки, старые и молодые: Молин Василий Антонович, Валова, Жданов Иван и др. В ноябре-декабре приехал на Гарь вербовщик от леспромхоза. Вызвали нас [молодых –ЛН], комиссию прошли, записали вместе с лошадьми, пайку выдали.
В 40 км от поселка на р. Четь мы заготавливали лес. До половины зимы был я на лесоповале, а потом на трелевке леса. За работу нам ничего не платили, давали только паек. 150 % дневного плана выполнишь получишь 1,5 кг хлеба, а в поселке на иждивенца давали 4,5 кг муки на месяц; матери с ребенком – 9 кг.

Вместо эпилога.
Яков (1913 г.р.) с братом Ваней (11-ти лет) и сестрой Тасей (8-ми лет) сбежал с места ссылки в Тигрицкое. В селе их задержали и препроводили «под комендатуру ОГПУ» в пос. Тинсук Артемовского рудника.

Всем сельсоветам

Решением соотв. руководящих органов постановлено произвести дополнительную экспроприацию и выселение кулачества как класса.
Предстоящая дополнительная экспроприация и выселение кулачества должны быть закончены к 5 июля с.г. (т.е. 1931 г. –НЛ). выселению подлежат все твердо установленные кулацкие хозяйства, лишение изб. прав котрых утверждено президиумом РИКа по ст. 15 а,б (и те из них, которые по тем или иным причинам были оставлены ранее: были на лесосплаве, больные и т.п.).
Выселению не подлежат кулацкие хозяйства, если:
1) в составе семьи есть активные участники гражданской войны;
2) в семье есть учителя;
3) в семье есть красные партизаны или служащие в Красной армии;
4) это хозяйства западных нацменьшинств.
Все выселяемые кулацкие хозяйства должны быть снабжены соответстующими натурфондами, по прилагаемым нормам.
Сельхозинвентарь: Продовольственный фонд на 1 хозяйство:
Плуги 1 на 3 хоз. Муки на сутки - 1200 гр, сроком на 2 мес. – 72 кг
Бороны 1 на 4 хоз. Крупы на 1 сут. - 80 гр, на 2 мес. – 5 кг
Косы 2 на 1 хоз. Соли на 1 сут. – 60 гр., на 2 мес. -3,6 кг
Серпы 2 на 1 хоз. Вне зависимости от количества едоков.
Топоры 2 на 1 хоз.
Лопаты 2 на 1 хоз. Скот:
Кирки-мотыги 1 на 4 хоз. 1 лошадь на 2 хозяйства.
Пилы поперечн. 1 на 1 хоз. 1 корова на 25 хоз.
Пилы продольн. 1 на 10 хоз. 1 овца на 15 хоз.
Сбруи 1 на 2 хоз.
Вилы 1 на 1 хоз.
Дуги 1 на 1 хоз.
Кроме перечисленного предоставляется фураж по соотв. нормам.
Президиум Мин. РИКа
МФГА ф. 275 оп. 3 д.38 л. 22-23.

Письмо Беспалова Виктора Дмитриевича,

Письмо пущено 1933 г. 14 января.
Письмо известному сыну Ивану Викторовичу и от известных ваших родителей, от папаши Виктора Дмитриевича и от мамаши Лукерьи Михайловны. Спешим уведомить вас в том, что мы находимся живы и здоровы, чего и вам желаем на белом свете. Посылаю я тебе свое отцовское почтение и желаю всего хорошего на белом свете […]. Еще сообщаем мы вам о том, что мы вашу посылку получили, за которую мы вам очень благодарны, за то что не забыли нас на чужой стороне, послали нам посылку. Еще сообщите нам о том, что как вы встретили праздник Рождества хорошо или плохо, а мы встретили плохо. Мы этот праздник встретили со слезами. Тятя пошел на работу со слезами, да еще и голодным, не пришлось праздновать и праздник Новый год. Еще мы ждем праздник Крещение.
Еще сообщите нам о том, кто в нашем доме живет, а то мы не знаем. Еще сообщите нам какая у вас зима. У нас зима холодная, навалили много снегу, что уже […] выше дверей. Еще сообщаем вам о том, что мы вашу посылку получили под Новый год в пятницу вечером и мы ею подзакусили. Еще сообщи нам брат Иван о том, […] есть ли в церкви богослужение и кто служит, какой священник и есть ли препятствие какое или нет, если служит тот священник Владимир. И пропиши как там живут наши соседи […].
Затем до свидания. Адрес наш: Томский округ Ново-Кусковский р-н 2-й участок, Осиновский поселок спецпереселенцу Виктору Д. Беспалову.
Беспалов В.Д. - крестьянин дер. Жербатиха Курагинского р-на, был раскулачен и сослан с семьей в трудпоселение Ново-Кусковской комендатуры ОГПУ (Томская область). Сын Иван, которому адресовано письмо, жил раздельно с отцом и потому был оставлен в селе.

Воспоминания «кулацкой» дочери Александры Дмитриевны Федорченко.

В то время мне было 8 лет, я все прекрасно запомнила, да и по рассказам родителей знаю. Мои родители жили в с. Курском Курагинского р-на, в большой семье вместе с родителями отца, братьями, снохами. Незадолго перед высылкой их отделили. Построили небольшой домик, дали лошадь, корову, выделили небольшую пашню. Домик еще не успели отстроить полностью, но и не успели зайти [т.е. вступить –НЛ] в колхоз, вот и вся причина для высылки. […] Весной 1933 г. отец поехал на своей лошади в село Ольховка купить принадлежности для хозяйства. Его там арестовали и посадили в Минусинскую тюрьму неизвестно за что. Конь его был привязан к столбу, сосед видит конь стоит сутки у столба, он его отвязал. Конь домой пришел без хозяина. А хозяина 2 месяца держали в тюрьме, 100 гр хлеба, стакан воды в сутки, отец рассказывал. В то время пока отец был в тюрьме у нас выгребли последнее что было – пудовку муки – и собирайся. Что было мать забрала, необходимое надели на себя, что могли, при этом и остались. На телегу мама меня посадила в подушки и не дали проститься с родными. Была натянута веревка через улицу, не давали родным подойти. Привезли нас в Минусинскую тюрьму, в ограды. Много премного было лошадей и много людей везли таких как мы. В этой ограде вывели на прогулку много заключенных в наручниках, но папы там не было. Повезли нас дальше. Помню через паром в Абакане перевезли, а на берегу много было мужчин, лежали на траве. Вот тут нас соединили с отцом. Теперь всех везли вместе и других много семей воссоединили. Вместе с нами и родителей моего отца тоже выселили. Причина одна: не успели зайти в колхоз, почему родители не рассказывали […].
Не знаю до каких мест везли нас на лошадях, но с Томска повезли на баржах водным путем по Томи, а затем по реке Обь. В Обь впадает река Васюган. Васюган [течет] из болот, вода [в нем] как чай запаренный. Хорошо не знаю, так говорили, что по этой реке км 800-900 в верховье завезли нас всех на баржах. Приехали в Грабцов Яр (кругом) дремучая тайга, нет [следа] человеческой ноги. Затрещала тайга, стали драть бересту, делать балаганы. Жара, комары, дышать нечем, сырость кругом, болота. Перемена климата, вода другая, голод страшный, дизентерия повальная? о медицине речи не было. Зима надвигалась, нужно строить жилье. Строили избушки, тесу нет, крыши были земляные пласты. Пол земляной, печки сбили из глины. Так на зиму приготовились. Стали тайгу корчевать, поля разрабатывать. А какой был голод, ели траву, гнилое дерево. Соль была, солили воду и пили. Не поймешь где была женщина, где мужчина. Большие животы, ноги пухли. Хоронить не успевали. Гроба делать некому и не из чего. Завертывали в рядники, так и хоронили. Все описать невозможно. Такое было детство и юность нашего поколения.
Когда обработали поля, стали сеять. Стал колхоз «Красноармеец» […] В этом колхозе отец мой был председателем. Колхоз стал заниматься животноводством, хлеб сеяли, лесозаготовки делали. Пихтовый завод построили, пихтовое масло гнали. Были закреплены за комендатурой без выезда из Васюганского района. Весной только по реке привезут кое-что и все. От мира были оторваны, никаких сообщений, корреспонденций не было.

Москва, Кремль, тов. Сталину

От красноармейца Коршунова Ивана Григорьевича
Заявление.

Товарищ Сталин, как вы являетесь нам вождь по политическим делам правильно ли меня лишили голосом, когда я прослужил два года в Красной армии, защищал границы СССР. Тогда я был нужен для Советской власти, а теперь уволился в 1927 году и так стал не нужен. И лишили, потому что мой отец имел водяную мукомольную мельницу и его поставили кулаком и лишили голоса. Я уже с 1927 года отделился и вел свое хозяйство отдельно от отца, платя налогу в 1928/29 г. 27 руб., в нынешнем году – 9 руб. 25 коп. Теперь же наш сельский и окружной избирком утвердил, что сын кулака и кончен вопрос и сказали больше к нам не ходи […]. По закону конфисковали у всех лишенцев все имущество, и меня как красноармейца, выгнали из дома под открытое небо и даже подсмеиваются […]. С почтением к Вам Коршунов Иван.

Вместо эпилога.
Коршунов И.В., житель с. Жерлык Минусинского р-на, сын крестьянина-мельника оставался лишенцем вплоть до принятия Сталинской конституции, которая уравняла в правах (или в бесправии?) всех граждан СССР.

Выписка из архива

Составил Шарыпов Олимпий Арсентьевич в конце 1950-ых годов.
Мой родитель Арсений Федотович 1865 г.р., крестьянин. Дедушка Федот Семенович Шарыпов был крепкий крестьянин, имел 12 лошадей запрягавшихся и 15 коров дойных, овец, свиней и т.д. Семья состояла из пяти братьев: Георгий, Евсевий, Арсений, Сергей и Варфоломей. При разделе братья разъехались. Старший Георгий уехал в Томск. Мой отец с один год жил в Салбе, а потом уехал в Канский уезд с. Тала, охотничать на пушных зверей. Моя мать Шарыпова Стефанида Ивановна год рожд.1866 происходила от родителей, бежавших из России от крепостн[ого] права Лисавиных Ивана Макаровича и Марины Ивановны (до бегства была фамилия Щербаковы). Бабушка Марина была крестьянка Оренбургской губ., дедушка Иван Макарович из крестьян Пермской губ. Дедушка Шарыпов Федот Семенович из крестьян Тобольской губ. Курганского уезда. Бабушка Агафья Шарыпова очень рано умерла в 80-ых годах.
Итак Шарыпов Арсений в 1897 году уехал на жительство на Ману, дер. Выезжий лог. Уезжали в с. Талу и снова на Ману. Уехали наши родств[енники]. Капарушкины (сестра моей мамы) тоже на Талу. Здесь у нас произошел идеологический переворот в семье и мы по религии стали старообрядцами «австрийскими». В 1902 г. моего отца пригласили как человека очень кроткого в Томск в монастырь, где он прошел религ[иозную] подготовку, был посвящен в священники. В 1902 г. приехали на приход в Куряты. В 1919 г. переехали в Минусинск. 1929 год. Коллективизация охватила, а дедушка снова жил в Курятах. Как известно, перегибы раскулачивания были везде. Коснулось это и моего отца, как служит[еля] религ[иозного] культа. Сначала налогом душили, кое-как с помощью добр. людей уплачивал, а потом выдворили из дома. Началось волнение по селам и бегство зажиточных крестьян. Отец поддался панике, бежал в Среднюю Азию, но по дороге на ст. Итат был арестован и направлен в Томск, в тюрьму. В Тайге на лесозаготовках будучи 65 лет заболел. Пережил приклады диких конвоиров (он писал нам об этом, что прикладами их били очень часто) и зверски гнали на работу. Больного привезли в Томск, где по постановлению комиссии был освобожден, но поздно – он умер в июне 1930 г.
Я поехал его искать и курятское общество дало одобрение, с которым я в Томске только нашел могилу своего дорогого отца […].
А это я написал по случаю 2 марта – дня рождения нашего страдальца [без указания года].

Вместо эпилога.
Шарыпов Олимпий Арсентьевич, 1895 г.р. уроженец с. Салба Идринского р-на, проживал в г. Минусинске, ул. Набережная, 10, фотограф, корреспондент газеты «Власть труда». Арестован 7.08.33. Осужден 28.08.33 Особой тройкой ПП ОГПУ на 10 лет ИТЛ по обвинению в принадлежности к к/р организации «Сибирское братство» староверов. Срок наказания отбыл. Освобожден в 1942 г., вернулся в Минусинск.

Из воспоминаний жительницы Минусинска Таскиной Матрены Гавриловны.

В середине 1930-ых г.г. я жила с матерью на квартире у тещи Гусева Ивана Ивановича, который работал секретарем в тюрьме. Я слышала разговор тещи с Иваном. Когда она спросила: «Тебе не страшно было расстреливать?» Он ответил : «Первого было страшно, а потом как мух крошил». Жена его была учительницей в 3-ей начальной школе.
От ул. Северной до горы Лысухи все было огорожено забором. Здесь было подсобное хозяйство тюрьмы. В ложбине стоял барак, там жили расконвоированные заключенные, которые и работали на огородах. По левую сторону дороги от лесхоза стояли две деревянные виселицы (от дороги метров 22). К Лысой горе идти, где гонки бывают (правая сторона леса), а к левой стороне от лесхоза у горки была выкопана яма большая, похожая на большой ров и закиданная ветками. Я, собирая с матерью шишки в лесу, наткнулась на эту яму. А сколько там еще братских могил заросло бурьяном.
Супруг Матрены Гавриловны Иван Федорович работал в тюрьме контролером-надзирателем с 1941 по 1942 г. Начальником тюрьмы был Коминов Сергей Петрович.

Из рассказа жителя Минусинска Жолоба Михаила Моисеевича:

«Я работал в леспромхозе, а это недалеко от тюрьмы. Ровно в 2 часа ночи начинались расстрелы. Мы по пальбе определяли: если строчила пулеметная очередь, значит расстреливали много, а когда звучали одиночные выстрелы, мы считали сколько человек расстреляли.

Оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза ССР

15 августа 1937 г. г.Москва
N 00486
С получением настоящего приказа приступите к репрессированию жен изменников родины, членов право-троцкистских шпионско-диверсионных организаций, осужденных военной коллегией и военными трибуналами по первой и второй категории, начиная с 1 августа 1936 г.
При проведении этой операции, руководствуйтесь следующим:
ПОДГОТОВКА ОПЕРАЦИИ:
1) В отношении каждой, намеченной к репрессированию семьи проводится тщательная ее проверка, собираются дополнительные установочные данные и компрометирующие материалы.
На основании собранных материалов составляются:
а) подробная общая справка на семью с указанием: фамилии, имени, отчества осужденного главы семьи, за какие преступления, когда, кем и какому наказанию подвергнут; именной список состава семьи (включая и всех лиц, состоявших на иждивении осужденного и вместе с ним проживавших), подробных установочных данных на каждого члена семьи; компрометирующих материалов на жену осужденного; характеристики, в отношении степени социальной опасности детей старше 15-летнего возраста; данных о наличии в семье престарелых и нуждающихся в уходе родителей, наличии тяжело или заразно больных, наличии детей, по своему физическому состоянию требующих ухода.
б) отдельная краткая справка на социально-опасных и способных к антисоветским действиям детей старше 15-летнего возраста.
в) именные списки детей до 15 лет отдельно дошкольного и школьного возраста.
2) Справки рассматриваются соответственно наркомами внутренних дел республик и начальниками управлений НКВД краев и областей.
Последние:
а) дают санкции на арест и обыск жен изменников родины;
б) определяют мероприятия относительно детей арестуемой;
в) указывают мероприятия в отношении родителей и других родственников, состоявших на иждивении осужденного и совместно с ним проживающих.
ПРОИЗВОДСТВО АРЕСТОВ И ОБЫСКОВ
3) Намеченные к репрессированию арестовываются. Арест оформляется ордером.
4) Аресту подлежат жены, состоявшие в юридическом или фактическом браке с осужденным в момент его ареста.
Аресту подлежат также и жены, хотя и состоявшие с осужденным, к моменту его ареста, в разводе, но:
а) причастные к контр-революционной деятельности осужденного;
б) укрывавшие осужденного;
в) знавшие о контр-революционной деятельности осужденного, но не сообщившие об этом соответствующим органам власти.
5) Аресту не подлежат:
а) беременные; жены осужденных, имеющие грудных детей, тяжело или заразно больные; имеющие больных детей, нуждающихся в уходе; имеющие преклонный возраст.
В отношении таких лиц временно ограничиваться отобранием подписки о невыезде с установлением тщательного наблюдения за семьей.
в) жены осужденных, разоблачившие своих мужей и сообщившие о них органам власти сведения, послужившие основанием к разработке и аресту мужей.
6) Одновременно с арестом производится тщательный обыск. При обыске изымаются: оружие, патроны, взрывчатые и химические вещества, военное снаряжение, множительные приборы (шапирографы, стеклографы, пишущие машинки и т.п.), контр-революционная литература, переписка, иностранная валюта, драгоценные металлы в слитках, монетах и изделиях, личные документы и денежные документы.
7) Все имущество, лично принадлежащее арестованным (за исключением необходимых белья, верхнего и нижнего платья, обуви и постельных принадлежностей, которые арестованные берут с собой) - конфискуется. Квартиры арестованных опечатываются.
В случаях, когда совместно с арестованными проживают их совершеннолетние дети, родители и другие родственники, то им, помимо их личных вещей, оставляется в пользование необходимые: жилая площадь, мебель и домашняя утварь арестуемых.
8) После производства ареста и обыска арестованные жены осужденных конвоируются в тюрьму. Одновременно, порядком, указанным ниже, вывозятся и дети.
ПОРЯДОК ОФОРМЛЕНИЯ ДЕЛ
9) На каждую арестованную и на каждого социально опасного ребенка старше 15 летнего возраста заводится следственное дело, в которое помимо установленных документов, помещаются справки (см.п.п. "а" и "б" ст.1) и краткое обвинительное заключение.
10) Следственное дело направляется на рассмотрение Особого Совещания НКВД СССР.
Начальникам управлений НКВД по Дальне-Восточному и Красноярскому краям и Восточно-Сибирской области, следственных дел на арестованных Особому Совещанию - не высылать. Вместо этого сообщать по телеграфу общие справки на семьи осужденных (пункт "а", ст.1), которые и будут рассматриваться Особым Совещанием. Последнее свои решения по каждой семье с одновременным указанием места заключения (лагеря) сообщает начальникам перечисленных УНКВД, также по телеграфу.
РАССМОТРЕНИЕ ДЕЛ И МЕРЫ НАКАЗАНИЯ
11) Особое совещание рассматривает дела на жен осужденных изменников родины и тех их детей старше 15-летнего возраста, которые являются социально-опасными и способными к совершению антисоветских действий.
12) Жены осужденных изменников родины подлежат заключению в лагеря на сроки, в зависимости от степени социальной опасности, не менее как 5-8 лет.
13) Социально опасные дети осужденных, в зависимости от их возраста, степени опасности и возможностей исправления, подлежат заключению в лагеря или исправительно-трудовые колонии НКВД, или водворению в детские дома особого режима Наркомпросов республик.
14) Приговора Особого Совещания сообщаются для приведения их в исполнение Наркомам республиканских НКВД и начальникам Управлений НКВД краев и областей по телеграфу.
15) Следственные дела сдаются в архив НКВД СССР.
ПОРЯДОК ПРИВЕДЕНИЯ ПРИГОВОРОВ В ИСПОЛНЕНИЕ
16) Осужденных Особым Совещанием жен изменников родины направлять для отбытия наказания в специальное отделение Темниковского исправительно-трудового лагеря, по персональным нарядам ГУЛАГ"а НКВД СССР.
Направление в лагеря производить существующим порядком.
17) Осужденные жены изменников родины, не подвергнутые аресту, в силу болезни и наличия на руках больных детей, по выздоровлении арестовываются и направляются в лагерь.
Жены изменников родины, имеющие грудных детей, после вынесения приговора, немедленно подвергаются аресту и без завоза в тюрьму направляются непосредственно в лагерь.
Также поступать и с осужденными женами, имеющими преклонный возраст.
18) Осужденные социально-опасные дети направляются в лагеря, исправительно-трудовые колонии НКВД или в дома особого режима Наркомпросов республик по персональным нарядам ГУЛАГ"а НКВД для первой и второй группы и АХУ НКВД СССР - для третьей группы.
РАЗМЕЩЕНИЕ ДЕТЕЙ ОСУЖДЕННЫХ
19) Всех оставшихся после осуждения детей-сирот размещать:
а) детей в возрасте от 1-1 1/2 лет до 3-х полных лет - в детских домах и яслях Наркомздравов республик в пунктах жительства осужденных;
б) детей в возрасте от 3-х полных лет и до 15лет - в детских домах Наркомпросов других республик, краев и областей (согласно установленной дислокации) и вне Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси, Минска, приморских и пограничных городов.
20) В отношении детей старше 15 лет, вопрос решать индивидуально. В зависимости от возраста, возможностей самостоятельного существования собственным трудом, или возможностей проживания на иждивении родственников, такие дети могут быть:
а) направлены в детские дома Наркомпросов республик в соответствии с п. "б" ст.19
б) направлены в другие республики, края и области (в пункты, за исключением перечисленных выше городов) для трудового устройства или определения на учебу.
21) Грудные дети направляются вместе с их осужденными матерями в лагеря, откуда по достижению возраста 1-1 1/2 лет передаются в детские дома и ясли Наркомздравов республик.
22) Дети в возрасте от 3 до 15 лет принимаются на государственное обеспечение.
23) В том случае, если оставшихся сирот пожелают взять другие родственники (не репрессируемые) на свое полное иждивение - этому не препятствовать.
ПОДГОТОВКА К ПРИЕМУ И РАСПРЕДЕЛЕНИЮ ДЕТЕЙ
24) В каждом городе, в котором будет проводиться операция, специально оборудуются:
а) приемно-распределительные пункты, в которые будут доставляться дети тотчас же после ареста их матерей и откуда дети будут направляться затем по детским домам.
б) специально организуются и оборудуются помещения, в которых будут содержаться до решения Особого Совещания социально-опасные дети.
Для указанных выше детей, используются, там, где они имеются, детские приемники отделов трудовых колоний НКВД.
25) Начальники органов НКВД пунктов, где расположены детские дома Наркомпросов, предназначенные для приема осужденных, совместно с заведывающими или представителями ОБЛОНО производят проверку персонала домов и лиц, политически неустойчивых, антисоветски настроенных и разложившихся - увольняют. Взамен уволенных персонал домов доукомплектовывается проверенным, политически надежным составом, могущим вести учебно-воспитательную работу с прибывающими к ним детьми.
26) Начальники органов НКВД определяют в каких детских домах и яслях Наркомздравов можно разместить детей до 3-летнего возраста и обеспечивают немедленный и безотказный прием этих детей.
27) Наркомы внутренних дел республик и начальники управлений НКВД сообщают по телеграфу лично заместителю начальника АХУ НКВД СССР тов. ШНЕЕРСОНУ именные списки детей, матери которых подвергаются аресту. В списках должны быть указаны: фамилия, мия, отчество, год рождения ребенка, в каком классе учится. В списках дети перечисляются по группам, комплектуемых с таким расчетом, чтобы в один и тот же дом не попали дети, связанные между собой родством или знакомством.
28) Распределение детей по детским домам производит заместитель начальника АХУ НКВД СССР. Он телеграфом сообщает наркомам республиканских НКВД и начальникам управлений НКВД краев и областей, каких детей и в какой дом направить. Копию телеграммы посылает начальнику соответствующего детского дома. Для последнего эта телеграмма должна явиться основанием к приему детей.
29) При производстве ареста жен осужденных, дети у них изымаются и вместе с их личными документами (свидетельства о рождении, ученические документы), в сопровождении специально наряженных в состав группы производящей арест, сотрудника или сотрудницы НКВД, отвозятся:
а) дети до 3-летнего возраста - в детские дома и ясли Наркомздравов;
б)дети от 3 и до 15-летнего возраста - в приемно-распределительные пункты;
в)социально-опасные дети старше 15-летнего возраста в специально предназначенные для них помещения.
Порядок отправки детей в детские дома:
30) Детей на приемно-распределительном пункте принимает заведывающий пунктом или начальник детского приемника ОТК НКВД и специально выделенный оперработник (работница) УГБ.
Каждый принятый ребенок записывается в специальную книгу, а документы его запечатываются в специальный конверт.
Затем дети группируются по местам назначения и в сопровождении специально подобранных работников отправляются группами по детским домам Наркомпросов, где и сдаются вместе с их документами заведывающему домом под личную его расписку.
31) Дети до 3-летнего возраста сдаются лично заведывающим детскими домами или яслями Наркомздравов под их личную расписку. Вместе с ребенком сдается и его свидетельство о рождении.
УЧЕТ ДЕТЕЙ ОСУЖДЕННЫХ
32) Дети осужденных, размещенные в детских домах и яслях Наркомпросов и Наркомздравов республик, учитываются АХУ НКВД СССР.
Дети старше 15-летнего возраста и осужденные социально-опасные дети учитываются 8 отделом ГУГБ НКВД СССР.
НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ДЕТЬМИ ОСУЖДЕННЫХ
33) Наблюдение за политическими настроениями детей осужденных, за их учебой и воспитательной жизнью возлагаю на Наркомов Внутренних Дел Республик, начальников Управлений НКВД краев и областей.
ОТЧЕТНОСТЬ
34) О ходе операции доносить мне трехдневными сводками по телеграфу. О всех эксцессах и чрезвычайных происшествиях немедленно.
35) Операцию по репрессированию жен уже осужденных изменников родины закончить к 25/Х с/г.
36) Впредь всех жен изобличенных изменников родины, право-троцкистских шпионов, арестовывать одновременно с мужьями, руководствуясь порядком, устанавливаемым настоящим приказом.
Центральный архив МБ РФ.

Оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза ССР

 № 00593
гор. Москва 20 сентября 1937 г. №00593

Органами НКВД учтено до 25.000 человек, так называемых «харбинцев» (бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Манчжоу-Го), осевших на железнодорожном транспорте и в промышленности Союза.
Учетные агентурно-оперативные материалы показывают, что выехавшие в СССР харбинцы, в подавляющем большинстве, состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпионско-фашистских организаций и т.п. В подавляющем большинстве они являются агентурой японской разведки, которая на протяжении ряда лет направляла их в Советский Союз для террористической, диверсионной и шпионской деятельности.
Доказательством этого могут служить также и следственные материалы. Например, на железнодорожном транспорте и промышленности за последний год репрессировано за активную террористическую и диверсионно-шпионскую деятельность до 4.500 харбинцев. Следствие по их делам вскрывает тщательно подготовленную и планомерно выполнявшуюся работу японской разводки по организации на территории Советского Союза диверсионно-шпионских баз из числа харбинцев.
Рассылая при настоящем приказе закрытое письмо о террористической, диверсионной и шпионской деятельности японской агентуры из харбинцев, в целях разгрома насажденных на транспорте и в промышленности СССР шпионских кадров из харбинцев
ПРИКАЗЫВАЮ:
1. С 1-го октября 1937 г. приступить к широкой операции по ликвидации диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности.
2. Аресту подложат все харбинцы:
а) изобличенные и подозреваемые в террористической, диверсионной, шпионской и вредительской деятельности;
б) бывшие белые, реэмигранты, как эмигрировавшие в годы гражданской войны, так и военнослужащие разных белых формирований;
в) бывшие члены антисоветских политических партий (эсеры, меньшевики и др.);
г) участники троцкистских и правых формировании, а также все харбинцы, связанные с деятельностью этих антисоветских формирований;
д) участники разных эмигрантских фашистских организаций («Российский общевоинский союз», «Союз казачьих станица», «Союз мушкетеров», «Желтый Союз», «Черное кольцо», «Христианский союз молодых людей», «Русское студенческое общество», «Братство русской правды», «Трудовая крестьянская партия» и т.п.);
е) служившие в китайской полиции и войсках как до захвата Манчжурии японцами, так и после образования Манчжоу-Го;
ж) служившие в иностранных фирмах, прежде всего японских, а также белогвардейских (фирма ЧУРИНА и друг.);
з) окончившие в Харбине известные курсы «Интернационал», «Славия», «Прага»;
и) владельцы и совладельцы различных предприятий о Харбине (рестораны, гостиницы, гаражи и проч.);
к) нелегально въехавшие в СССР без установленных по закону советских документов;
л) принимавшие китайское подданство, а затем переходившие в советское гражданство;
м) бывшие контрабандисты, уголовники, торговцы опиумом, морфием и т.п.;
н) участники контрреволюционных сектантских группировок.
3. Аресты произвести в две очереди:
а) в первую очередь, арестовать всех харбинцев, работающих в НКВД, служащих в Красной армии, на железнодорожном и водном транспорте, в гражданском и воздушном флоте, на военных заводах, в оборонных цехах всех других заводов, в электросиловом хозяйстве всех промпредприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах, в химической промышленности;
б) во вторую очередь — всех остальных харбинцев, работающих в советских учреждениях, совхозах, колхозах и проч.
4. Харбинцев, не подпавших под перечисленные в пункте втором категории, независимо от наличия компрометирующих данных, немедленно удалить из железнодорожного, водного и воздушного транспорта, а также из промышленных предприятий, приняв одновременно меры к недопущению впредь на эти объекты.
5. Следствие по делам арестованных харбинцев развернуть с таким расчетом, чтобы в кратчайший срок полностью разоблачить всех участников диверсионно-шпионских и террористических организаций и групп.
Выявляемую в процессе следствия харбинцев новую сеть шпионов, вредителей и диверсантов — НЕМЕДЛЕННО АРЕСТОВЫВАТЬ.
6. Всех арестованных харбинцев разбить на две категории:
а) к первой категории — отнести всех харбинцев, изобличенных в диверсионно-шпионской, террористической, вредительской и антисоветской деятельности, которые подлежат расстрелу:
б) ко второй категории — всех остальных, менее активных харбинцев, подлежащих заключению в тюрьмы и лагеря, сроком от 8 до 10 лет.
7. На харбинцев, отнесенных в процессе следствия к первой и ко второй категории — ежедекадно составлять альбом (отдельная справка на каждого арестованного), с конкретным изложением следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных.
Альбом направлять в НКВД СССР на утверждение.
Отнесение арестованных харбинцев к 1-й и 2-й категориям производится на основании агентурных и следственных данных — Народным Комиссаром Внутренних Дел республики — начальником УНКВД, области или края, начальником ДТОГУГБ НКВД совместно с соответствующим прокурором республики, области, края, дороги.
8. После утверждения списков НКВД СССР и прокурором Союза приговор приводить в исполнение — НЕМЕДЛЕННО.
9. Освобождение из тюрем и лагерей ранее осужденных харбинцев, отбывающих наказание за шпионаж, диверсию и вредительство — ПРЕКРАТИТЬ.
На этих лиц представить материалы для рассмотрения на Особом совещании НКВД СССР.
10. Операцию по харбинцам использовать для приобретения, квалифицированной агентуры, приняв меры к недопущению в секретный аппарат двойников.
11. Операцию закончить к 25 декабря 1937 года.
12. В отношении семей репрессируемых харбинцев руководствоваться моим приказом № 00486 от 15 августа 1937 года.
13. О ходе операции доносить мне по телеграфу каждые пять дней (5, 10, 15, 20, 25 и 30 числа каждого месяца).
Народный Комиссар Внутренних Дел СССР —
Генеральный Комиссар Государственной Безопасности
ЕЖОВ

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По обвинению ИВАНОВА А.А., ВЫСОКОСА П.Л., КОЗЛОВА А.С., ЛАГЗДИНА Э.Ф., ХОЗЛОВА И.Ф., ЧУДИНОВА Г.А., АРТЕМЬЕВА Н.И., ЛУКЬЯНОВА И.А., ЧЕРЕПАНОВА И.К. по ст.ст.58-2, 58-7, 58-11 УК РСФСР

Весной 1935 года в Курагинском районе Красноярского края организовалась группа вредителей членов контрреволюционной организации правых, пробравшихся к руководству партийным и советским аппаратом в районе.
В составе этой группы, как установлено следствием, руководящая роль в развале колхозов и сельского хозяйства района осуществлялась первым и вторым секретарями районного комитета ВКП/б/ Михайлов ИВАНОВЫМ и Александром ИВАНОВЫМ, председателем Райисполкома ВЫСОКОСОМ П.Л. и его заместителем КОЗЛОВЫМ А.С.
Указанные враги народа на протяжении двух лет своей работы в районе 1935, 1936 и начало 1937 г.г. ставили своей задачей:
а/ вербовку малых членов к.-р. организации правых;
б/ насаждение в колхозы и сельсоветы “своих” людей их числа кулацких, враждебных и белогвардейских элементов;
в/ развал колхозов и подрыв материального благосостояния колхозов и колхозников путем резкого снижения урожайности полей и уменьшения доходности колхозов;
г/ вызвать недовольство со стороны колхозников советской властью и партией;
д/ подготовку, таким образом, ослабления мощи и крепости советского государства на случай возможного столкновения СССР с иностранной капиталистической интервенцией.
Обвиняемый ИВАНОВ Александр задачи их к.-р. организации кратко сформулировал в своем показании следующим образом:
“1/ Развал колхозов района.
2/ Возбуждение населения против ВКП/б/ и советской власти, что привело бы к вооруженному восстанию и
3/ Расширение состава к.р. организации за счет вербовки людей, близких по к.р. убеждениям” /см.показания Иванова А. л.д. 331 т.II./
Наличие такой к.-р. организации правых подтверждают и другие обвиняемые по настоящему делу. Так, обвиняемый ВЫСОКОС П.Л. на вопрос следователя – “существовала ли в Курагинском р-не к.-р. повстанческая организация правых, члены которых проводили активную подрывную работу”, ответил: “да, - это так” /см.л.д.372 об. т.II/.
Аналогичные показания дал по этому вопросу и обвиняемый КОЗЛОВ А.С. на поставленный ему вопрос о существовании к.р. организации, Козлов ответил – “да”, в Курагинском районе существует повстанческая организация правых, имеющая в своей практической к.-р. работе непосредственные связи с правым краевым руководством, в частности, как мне известно, с Голюдовым и Лютиным”. /л.д. 346 т.II. Показания от 19/YII/.
Он же в последующем допросе 8 сентября на вопрос о задачах их к.р. организации характеризовал их следующим образом:
1/ “Развалить колхозы путем извращения политики партии и советской власти.
2/ Ущемлять интересы колхозников путем снижения получения хлеба на трудодень, чем возбудить ненависть населения к ВКП/б/ и советской власти и вести подготовку к восстанию против советской власти”. /л.д.361 т.II/.
Обвиняемые Ал.ИВАНОВ и КОЗЛОВ подтверждая наличие к.-р. организации не отрицают и своей руководящей роли в этой предательской организации.
Александр ИВАНОВ признал, что он завербован быв.первым секретарем ЦК ВКП/б/ Михаилом ИВАНОВЫМ, находящимся ныне в розыске, в январе 1936 года, при чем, эта вербовка его и прощупывание его настроения имела место еще ранее, в ноябре 1935 года, когда будучи вместе с Михаилом ИВАНОВЫМ в г.Ачинске, последний пытался доказывать ему неправильность политики партии в деревне. Несколько позднее, т.е. в январе 1936 г. ИВАНОВ Михаил прямо предложил ИВАНОВУ Александру вступить в организацию, на что и получил его согласие.
“После непродолжительных разговоров с мнением ИВАНОВА согласился и высказал в свою очередь недовольство политикой ВКП/б/, тогда Иванов М. предложил мне вступить на организованный путь борьбы с политикой ВКП/б/ и советской властью, я проявил к этому интерес и дал свое согласие, после чего ИВАНОВ М. сообщил мне, что в Курагинском районе уже создана такая группа и в состав ее входят ВЫСОКОС”.. /и друг… /см.показания А.Иванова от 24 августа л.д. 302 т.II/.
Дальше ИВАНОВ А. показал, что Михаил ИВАНОВ связан непосредственно с бывш.первым секретарем Крайкома ВКП/б/ Акулинушкиным, арестованным и разоблаченным врагом народа и, что в составе организации кроме указанного выше ВЫСОКОСА входят также обвиняемые по настоящему делу КОЗЛОВ и быв. райпрокурор ЛАГЗДИН.
И, наконец, Александр ИВАНОВ в том же допросе показал, что к.-р организация правых возглавлялась М.ИВАНОВЫМ, ВЫСОКОСОМ и РАССОХОЙ, -“а примерно в апреле месяце 1936 г. в состав руководства нашей организации вошел я – ИВАНОВ Александр”.
Обвиняемый КОЗЛОВ также подтверждает руководящую роль в этой организации М. и А.ИВАНОВЫХ и ВЫСОКОСА, а о себе, в частности, заявляет, что он действовал по заданиям ВЫСОКОСА и Ал. ИВАНОВА, и, что его обязанностью являлась непосредственная и прямая деятельность по развалу колхозов.
На допросе у ст.следователя 8 сентября с.г. КОЗЛОВ заявил, что он был впервые завербован еще в 1930 году разоблаченным врагом народа САЛОМАТОВЫМ и, что возобновил он свою к.-р. деятельность по прибытию в Курагино ВЫСОКОСА, который и завербовал его в организацию правых.
“Я возобновил свою к.-р. деятельность в Курагино по приезде Высокоса, который и был завербован в к.-р. организацию правых. ВЫСОКОС рассказал мне, что он завербован в к.р. организацию правых и послан краевым руководством правых в Курагино для развертывания к.-р деятельности”. /см.л.д.361 т.II/.
Эти заявления самих обвиняемых, а равно и многочисленные показания свидетелей колхозников, характеризующих в своих показаниях деятельность врагов народа, разваливших колхозы и глумившихся над колхозниками подтверждают во первых наличие в Курагинском районе вредительской к.-р. организации, ставящей своей задачей борьбу против партии и советской власти с целью свержения советской власти и реставрации капитализма и связанной в своей политической деятельности с краевым руководством разоблаченных правых, как агентуры иностранных фашистских разведок и 2/ что руководящая роль в этой к.-р. организации правых по Курагинскому району принадлежала обвиняемым по настоящему делу ИВАНОВУ Александру, КОЗЛОВУ, ВЫСОКОСУ и скрывшемуся от следствия быв.первому секретарю Райкома ВКП/б/ М.ИВАНОВУ об аресте и розыске которого даны распоряжения /см.постановление прокурора л.д. 487-489 т.II/.
Для достижения своих вредительских целей враги народа Ал.ИВАНОВ, ВЫСОКОС и КОЗЛОВ использовали все средства, имеющиеся в их распоряжении и связанные с их руководящим положением в партийном и советском аппарате. В частности, вредители были озабочены расстановкой “своих” людей из числа враждебных и кулацко-белогвардейских элементов на руководящие посты в сельсоветах и колхозах в качестве председателей.
Так, в марте 1936 года Александр ИВАНОВ выдвинул в качестве председателя колхоза “Трудовой крестьянин”, вопреки вале колхозников обвиняемого по настоящему делу ЧУДИНОВА Г.А., несмотря на то, что ЧУДИНОВ уже дважды был осужден за превышение власти по ст.110 УК и за к.-р агитацию по ст.58-10 УК. На замечания ЧУДИНОВА о том, что он судился дважды ИВАНОВ А. ответил: “это ему известно и вопрос согласован с районными организациями” /показания Чудинова л.д.471 т.II/.
И ЧУДИНОВ в качестве председателя колхоза, привел его к развалу. За один только год его деятельности /с марта 1936 г. по март 1937 года/, в колхозе “Трудовой крестьянин” пало 315 голов скота и после его снятия с работы пало еще в апреле и мае 1937 года 213 голов, как следствие истощения поголовья и отсутствия кормов в истекшую зиму /л.д.233 и 255, т.I/. В 1936 году ЧУДИНОВ не организовал уборки хлеба и оставил под снегом 255 га хлеба, недосев весной 1937 года вследствие необеспечения семенами 181 га; за время его пребывания председателем этого колхоза вышло из колхоза 38 хозяйств /л.д.255-261 т. I/.
Наглость ЧУДИНОВА дошла до такой степени, что в разговоре с зам. пред. колхоза Меньшовым он, ЧУДИНОВ, предложил Меньшову забрать колхозную кассу, пустить колхоз “на чистую воду” и бежать.
Свидетель Меньшов А.К. так передает слова ЧУДИНОВА: “У тебя Меньшов колхозная касса, у меня колхозная печать, подготовим себе документы, пододенемся как следует, возьмем из кассы деньги, да и в разные стороны. Выведем колхоз на чистую воду, все равно с Вашими колхозниками ничего не сделаешь”… /л.д.237 т.I/.
Вредительская деятельность ЧУДИНОВА разоблачается показаниями свидетелей колхозников ДЕРКИНА Я.С., ИВАНОВА Ф.Т., ЕВДОКИМОВА А.Г., МЕНЬШОВА А.К. и др. /л.д. 228-249 т.I/.
В колхозе им.”Демьяна Бедного” в течение длительного периода времени с 1934 г. по 1936 год включительно председателем колхоза был ХОХЛОВ И.Ф., происходящий из кулацко-зажиточной среды: двое братьев по отцу и зять раскулачены и сосланы.
На протяжении 1935 и 1936 г.г. ХОХЛОВ буквально терроризировал колхозников подвергая их жесточайшему избиению и отбирая их имущество.
В конце 1935 года за невыход на работу ХОХЛОВ арестовал больную колхозницу Симакову Екатерину, имевшую справку от врача и посадил ее в холодный чулан, отобрал у нее вещи: одеяло, подушку, швейную машину и кадушки. Трое малолетних детей Симаковой разыскивали ее с утра до вечера, отец которых /муж Симаковой/ отсутствовал в это время на колхозных грузоперевозках. Только вечером этого дня Симакова была освобождена. Вечером на собрании колхоза ХОХЛОВ ругал Симакову, называл ее кулачкой без всякого к тому основания и ругал также бригадира, называя его “дураком” за то, что не выгнал Симакову из избы. /л.д.170, 185, 199/.
В августе 1936 года ХОХЛОВ избил в конторе колхоза колхозника Осипова П.Ф., искалечил ему руку, перебил палец, после чего Осипов свыше месяца лечился и был лишен трудоспособности /л.д. 177, 179/.
Летом 1936 года ХОХЛОВ избил беременную колхознику Журавлеву Е.И. за отказ /со слов Хохлова/ идти искать опоросившуюся свинью /л.д.199, 202, 190, 170/.
В июне 1936 г. ХОХЛОВ начал ухаживать и привязываться в колхознице Медведевой Александре 19 лет. Получив отпор со стороны девушки Хохлов обругал ее нецензурной бранью и с целью скомпрометировать Медведеву распустил слух по деревне о своем сожительстве с ней.
Девушка подвергалась оскорбительным насмешкам и, наконец, мать ее Анна Сергеевна заставила девушку пойти к врачу на освидетельствование. Возвращаясь из с.Паначево Медведева была встречена пьяным Хохловым, избита им и отправлена как арестованная в сельсовет, где она просидела сутки.
После освобождения Шура Медведева обратилась к быв. райпрокурору Лагздину, представила ему лично справки о нанесенных побоях и о девственности с просьбой о привлечении ХОХЛОВА к ответственности за побои и клевету. Дело было возбуждено летом 1936 года и без всяких мотивов прекращено народным следователем и прокурором Лагздиным в декабре 1936г. несмотря на совершенно неоспоримые доказательства виновности ХОЗЛОВА как в издевательстве над Медведевой, так и избиении ХОХЛОВЫМ других граждан /л.д. 173, 189, 188, 185, см.прил.уг.дело 1936 г. на Хохлова/.
Хохловым избиты 60-ти летняя колхозница Комарова Евгения, Комаров Егор Федотович, Комаров Федот, Заяпыкин Алексей 60-ти лет, Цивилев /л.д.183, 185, 182, 170, 190/.
ХОХЛОВ как вредитель и бандит принял все меры к развалу колхоза им.Демьяна Бедного. Так, в 1936 году в колхозе 70 га хлеба не убрано и ушло под снег, сена 50 га также не убрано, что вызвало бедственное положение колхозников с хлебом и семенами к весеннему севу 1937 года.
По его вине в марте 1936 года сгорела свиноферма колхоза и во время пожара погибло 56 голов свиней. Свиноферма загорелась еще в 1935 году и ХОХЛОВ был строго предупрежден о необходимости заменить железные печки-времянки, сменить дряхлого сторожа, поставить противопожарный инвентарь и проч. Однако, Хохлов, из вредительских побуждений, не выполнил этих необходимых мероприятий, что и послужило причиной для нового пожара, уничтожившего колхозную свиноферму /см.уг.дело 1936 г. на Хохлова л.д. 212-217 т.I/.
В этом же Н-Быстрянском сельсовете, на территории которого находился колхоз им.Демьяна Бедного, в качества председателя сельсовета состоял друг Хохлова, такой же бандит НЕСТЕРОВ, осужденный народным судом Курагинского р-на 20 мая 1936 года за избиения граждан, на пять лет лишения свободы и отбывает наказание /л.д.210/.
Таким образом в этом сельсовете при покровительстве врагов народа ИВАНОВА А., КОЗЛОВА, ВЫСОКОСА и прокурора ЛАГЗДИНА была создана система безнаказанных избиений запуганного и терроризированного населения, не смевших поднять голоса протеста, а раздававшиеся голоса, вроде заявления Медведевой, тонули в папках вредителя-прокурора ЛАГЗДИНА, не получая сколько-нибудь законного и человеческого разрешения.
При наличии таких фактов ИВАНОВ А., ВЫСОКОС и КОЗЛОВ в июне 1935 года выдвинули НЕСТЕРОВА как передового председателя на районную партийную конференцию, а в конце 1935 и 1936 г.г. НЕСТЕРОВ и ХОХЛОВ посылались как передовые председатели на краевое совещание в г. Красноярск. Таким путем враги народа создавали авторитет своим ставленникам, таким же преступникам.
На должность председателя Сидоровского сельсовета КОЗЛОВЫМ, по прямой директиве ВЫСОКОСА, был посажен обвиняемый по настоящему делу АРТЕМЬЕВ, служивший в армии Колчака, быв. кандидат ВКП/б/. АРТЕМЬЕВ будучи ранее в 1935 и 1936 г.г. председателем колхоза “Комбайн” развалил его, оставил колхозников к весне 1936 года без семян и без хлеба. В 1936 году АРТЕМЬЕВ оставил под снегом 47 га пшеницы и 40 га овса. Семян вместе 485 центр. зерновых было засыпано только 80 цент. При нем же погибли 118 голов скота.
В результате его деятельности колхозники систематически получали крайне низкую доходность на трудодень, особенно в 1935 г. – 0,734 грамма и в 1936 г. – 1,200 гр. На трудодень /л.д.277-281 см.прил.дело о самоубийстве Кузина/.
В ноябре 1936 года колхозники избрали нового председателя честного труженика Андрея Кузина, который оказавшись в исключительно трудных условиях и не выдержав травли со стороны АРТЕМЬЕВА и КОЗЛОВА 24 апреля 1937 года покончил жизнь самоубийством выстрелом из ружья.
В своем предсмертном письме Андрей Кузин рисует свою честную сорокалетнюю жизнь и заканчивает словами ”я Кузин жил 40 лет и считаю жил я очень справедливо, а сегодня становят мошенником, люди, которые покончили колхоз “Комбайн”. В этом же письме Кузин излагает свои напрасные обращения за помощью к районным работникам: “Теперь ездят районные работники, как Козлов, все отчеты требуют, а почему то не помогают, лишь ругают председателя, а не так помочь или наставить на путь – как работать… был в РайЗО с годовым учетом, так как собаки служащие ни к кому нельзя подойти и спросить и с тобой говорить не хочут, поэтому жить нельзя малограмотному… Троцкистов много в Курагино и по деревням очень много врагов народа”… /л.д.423 т.II/.
Разумеется ни ИВАНОВ, ни ВЫСОКОС, как равно и прокурор ЛАГЗДИН не вскрыли роли КОЗЛОВА и АРТЕМЬЕВА и последние не были привлечены к судебной ответственности.
Осуждены были по ст.141 УК лишь классово-чуждые Голышев Семен и Мурзаев Поликарп, принимавшие участие в травле Кузина, приговорены народным судом 7 июля 1937 года к 5-ти годам лишения свободы.
Бывший директор Курагинского м/мясосовхоза Куликов изобличаемый обвиняемыми как член к.-р. организации правых, развалил совхоз, организовал громадную гибель скота в совхозе и после разоблачения его деятельности в совхозе обвиняемые ВЫСОКОС и ИВАНОВ отозвали его из совхоза и назначили заместителем Зав. РайЗО по животноводству. Дело о Куликовом выделено и объявлен розыск для предания его суду по ст.58-7 ЦУК /л.д.490 т.II/.
Расставляя своих людей указанных выше АРТЕМЬЕВА, ЧУДИНОВА, ХОХЛОВА, КУЛИКОВА и др. обвиняемые ИВАНОВ, ВЫСОКОС и КОЗЛОВ путем репрессии подавляли всякое противодействие низового актива, грубо зажимая самокритику.
В целях понижения урожайности и доходности колхозов враги народа, обвиняемые ВЫСОКОС, КОЗЛОВ и Ал. ИВАНОВ:
а/ Провели заведомо вредительское планирование посевных площадей перегружая планы одних колхозов и задерживая возможности роста посевных площадей в других колхозах, например по колхозу “13 лет Октября” и др., имевшим все предпосылки для увеличения посевных площадей.
б/ ликвидировали семенные участки, забирая хлеб с семенами участков вопреки постановлений Правительства на обязательные хлебопоставки и хлебозакуп;
в/ оставляя колхозы без своих сортовых семян завозили ежегодно ссуду со смешанными семенами и производили посев смешанными семенами с разными периодами созревания, допуская тем самым неизбежные потери при уборке;
г/ к весеннему севу 1937 г. ВЫСОКОС лично дал явно заниженные нормы высева по колхозам района, чем сразу и резко снизил урожай 1937 года;
д/ обвиняемые свели на нет работу контрольно-семенной лаборатории, не обеспечив ей никаких условий для работы и отказав заведывающему лабораторией свидетелю Кильдеватову в какой либо помощи и содействии в работе;
е/ проводили уборку зеленого хлеба комбайнами, пускали комбайны на неподготовленные и негодные участки. Комбайны ломались, простаивали, портили зерно, что вызывало возмущение колхозников против комбайновой уборки хлеба;
ж/ проводили посев в колхозах не всхожими и не проверенными на всхожесть семенами.
В то же время обвиняемые заведомо показывали в колхозах повышенную урожайность при определении его в комиссии и таким путем за 1936 год с 13-ти колхозов перебрали свыше 12000 цен. натуроплаты МТС, на основе данных фактического обмолота /л.д. 493/.
За 1936 год шесть колхозов в том числе разваленный и ослабленный колхоз “Коминтерн” были подвергнуты штрафу в общей сумме на 12000 руб., из них, в частности, колхоз “Коминтерн” на 6000 руб.
Все эти обстоятельства находят себе подобное подтверждение в многочисленных показаниях рядовых колхозников и руководителей колхозов, допрошенных по настоящему делу в качестве свидетелей /л.д. 494/.
Подобные же незаконные штрафы применялись в массовом масштабе и к отдельным единоличникам и колхозникам. Проверкой произведенной инспектором КрайФО Ярыгиным в августе 1937 года установлены значительные и массовые нарушения законов, выразившихся, в частности в незаконном изъятии последних жилых домов, каких только по двум сельсоветам Июсскому и Грязнухинскому изъято за 1935-1936 г.г. 42 дома /л.д. 517/.
Аппарат РИКа возглавлявшийся ВЫСОКОСОМ и КОЗЛОВЫМ издевательски относился к жалобами трудящихся, не рассматривая их длительное время и безосновательно отказывая в их удовлетворении с целью вызвать недовольство трудящихся. Это имело особенное значение в отношении красноармейских жалоб. Обвиняемый КОЗЛОВ по этому вопросу заявил на допросе: “для создания недовольства среди красноармейских семей и перенесения его в Красную Армию, мною и ВЫСОКОСОМ поступающие от красноармейцев и их семей жалобы оставлялись без движения, а если рассматривались, то отказывали” /л.д. 363 т.II, л.д. 530/.
В марте 1936 года по прямой установке ИВАНОВА М. и ВЫСОКОСА был ликвидирован колхоз “Крестьянин” в с.Курагино под видом слияния его с колхозом “Коминтерн”. Колхозники колхоза “Крестьянин” решительно возражали против подобного слияния несмотря на попытки районных работников добиться их согласия на двух общих собраниях членов колхоза и, тем не менее, Президиум РИКа постановил слить эти колхозы, несмотря на отсутствие в этот период времени и председателя колхоза Курагина и многих других колхозников, бывших в это время на лесозаготовках. Возвратившиеся с лесозаготовок председатель колхоза Курагин и колхозники с огорчением узнали о ликвидации своего колхоза и больше половины состава колхозников /38 хоз-в из 74-х/ сразу не вошли в колхоз “Коминтерн” и разошлись кто куда, а позднее еще вышло из колхоза 15 хозяйств бывших колхозников колхоза “Крестьянин” и к моменту производства следствия осталось из этого ликвидированного колхоза только 21 хозяйство /л.д. 136-150 т.I/.
Весной 1937 года в 7-ми километрах от районного центра в с.Мурино имел место неслыханный издевательский факт бойкота 12-ти колхозных дворов, путем запрещения им продажи таких предvктов первой необходимости как соли спичек и керосина. Этот факт бойкота имел место при следующих обстоятельствах: обвиняемый ЛУЬЯНОВ выходец из кулацко-зажиточного хозяйства, бывший колчаковец, будучи управляющим заготконторы Райпотребсоюза в беседе с зам. пред. СельПо, обвиняемым по этому делу ЧЕРЕПАНОВЫМ, заявил последнему, что в целях понуждения колхозников к сдаче кож именно в СельПО /а не в Загокож/ нужно запретить им продавать соль, спички и др. товары. Черепанов эту “установку” выполнил и в течении полутора месяцев не продавал этих товаров 12-ти колхозным хозяйствам, сдавшим кожи не в СельПО, а в Заготкож, поскольку это представлялось более выгодным ввиду отоваривания в Заготкож сдаваемой продукции. Колхозник Мелкозеров по этому поводу показал, что “он сдал кожи он заколотой коровы в Заготкож, где получил овчины и вскоре же уехал на лесозаготовки и оказывается, что навлек на свою жену и семью совершенно неожиданные страшные последствия, за то, что я сдал кожу в Заготкож меня сельпо бойкотировало и лишило самых необходимых предметом, без которых жить невозможно – соли, керосину, спичек… За время моего отсутствия /полтора месяца/ жена вынуждена была ходить за этими товарами в другой сельсовет, или покупать их нелегально через других граждан” /л.д. 284 т.I/.
Он же ЛУКЬЯНОВ в разговоре с председателем Сельпо Кузнецовым предлагал ему использовать государственную торговлю хлебом для отоваривания заготовки шкурок сусликов, с чем, однако, Кузнецов не согласился.
На замечание свидетеля Кузнецова, что такие заготовки отоваривать нельзя, ЛУКЬЯНОВ ему ответил: “открыто это делать нельзя, а потихоньку можно” /л.д. 285 т.I/.
Для углубления созданных в колхозах продовольственных затруднений, к.-р. организация правых дезорганизовала государственную торговлю хлебом путем невыкупа нарядов на муку, срыва подвоза муки, в частности., невыкупа нарядов муки для колхозников весной 1937 года, вследствие чего в с.Курагино образовались огромные очереди трудящихся за хлебом. В апреле месяце стоявшие в очереди и не получившие хлеба 150 человек разбили хлебный ларек /л.д. 99-107 т.I, 535-540 т.II/.
Особая роль отводилась врагами народа бывшему райпрокурору обвиняемому ЛАГЗДИНУ Э.Ф., которого обвиняемый ВЫСОКОС, КОЗЛОВ и ИВАНОВ изобличают как члена к.-р. организации правы, хотя он ЛАГЗДИН и отрицает свою принадлежность к этой организации.
Будучи прокурором обязанным блюсти советский закон и разрешав поступающие к нему жалобу трудящихся ЛАГЗДИН использовал свои особые права и прерогативы прокурора для прикрытия деятельности вражеских элементов и в свою очередь вызывал естественное и законное недовольство граждан, не рассматривая поступающих от них жалоб и сигналов о неблагополучии в районе.
Так, ЛАГЗДИН, с целью укрытия врага народа ХОХЛОВА незаконно прекратил возбужденное против него уголовное дело, в котором ХОХЛОВ в достаточной мере был разоблачен в систематическом глумлении над колхозниками, их избиениях, арестах и изъятии имущества. Он же прекратил и обвинение ХОХЛОВА в уничтожении свинофермы.
В июне 1937 года у ЛАГЗДИНА были обнаружены в его квартире неразобранные 74 жалобы трудящихся, 48 следственных материалов, требовавших расследования по ст.ст. 58-7, 58-14, 116, 109 и др. 9 газетных заметок.
По всем указанным выше актам беззакония и издевательства над колхозниками бывший прокурор ЛАГЗДИН не реагировал.
В результате вредительской деятельности к.-р. организации правых в Курагинском районе ими нанесен колхозам района значительный ущерб.
1. В уборочную кампанию 1936 года осталось на полях не убрано и ушло под снег 5708 га разных культур в том чисел в кучках 1889 га и в суслонах 3819 га /л.д. 497 т.II/.
2. В посевную 1937 года план посева по району выполнен лишь на 89% и осталось невыполненным 5698 га /л.д.498 т.II/
3. В результате вредительской деятельности обвиняемых колхозы на 1935 и 1936 г.г. резко ослабли и оказались не в состоянии выполнить первую заповедь колхоза - государственные обязательные поставки хлеба. Колхозы района в 1934 году выполнили полностью и в сроки как обязательные поставки, так и натуроплату и возврат сем.ссуд.
Колхозы района в 1935 году уже оказались не в состоянии возвратить полностью гос.сем.ссуды. И, наконец, в 1936 году колхозы района не смогли уже полностью выполнить ни обязательных поставок, ни натуроплаты, ни возврат ссуды. Причиталось обязательных поставок в 1936 г. – 97,397 ц., а выполнено 34702 ц., натуроплаты причиталось 54572, а выполнено 36279 и по возврату ссуд причиталось 44546 ц., а выполнено 32633 ц. /л.д.492 т.II/.
4. Пало в районе за 1935 год 6840 голjв скота, за 1936 г. 15220 голов и первую половину 1937 г. 8760 голов /л.д.499 т.II/.
5. Такая вредительская деятельность обвиняемых резко сказалась и на благосостоянии каждого отдельного колхозника, ударив по его трудодню. Ряд колхозов разорены.
Колхоз “Коминтерн” имел на трудодень в 1934 году – 7,41- кгр., а в 1935 г. – 0,246 кгр., в 1936 году – 0,828 кгр.
Колхоз “Памяти Ленина” в 1934 г. – 5,160 кгр., в 1935 г. – 2,186 кгр., в 1936 г. 1,200 кгр.
Колхоз “Трудовой крестьянин” в 1934 г. – 4,500 кгр., в 1935 г. – 1,436 кгр., в 1936 г. 0,820 кгр.
Всего по району в среднем: в 1934 году – 4,660 кгр., в 1935 г. – 1,700 кгр., в 1936 г. – 2,194 кгр.
Так вредители нанесли жестокий удар по колхозникам /л.д. 511 т.II/.
Такая деятельность обвиняемых вызывала значительный выход колхозников из колхозов, разложение трудовой дисциплины в ряде колхозов и провоцировала недовольство и озлобление трудящихся против советской власти и партии.
Допрошенные в качестве обвиняемых ПОКАЗАЛИ:
1. ИВАНОВ А.А. признал себя виновным в том, что он с января 1936 года является членом к.-р. организации правых и проводил к.-р. вредительскую работу.
2. КОЗЛОВ А.С. признал себя виновным в том, что в к.-р. организации правых он состоял еще в 1930 году и возобновил свою вредительскую к.-р. вредительскую деятельность в организации правых в Курагинском районе с начала 1935 года
3. ВЫСОКОС П.Л. признал себя виновным частично, а именно в том, что выполнял к.-р. вредительские задания правых, отрицая свою принадлежность к к.-р. организации правых.
4. ЛАГЗДИН Э.Ф. признал себя виновным частично в задержке рассмотрения дел и жалоб, отрицая свою принадлежность к к-.р. организации правых.
5.ХОХЛОВ И.Ф. признал себя виновным частично в отдельных незаконных арестах граждан и в том, что не принял мер к предотвращению пожарной опасности в свиноферме.
6.ЧУДИНОВ Г.А. признал, что вредительские установки ВЫСОКОСА и ИВАНОВА он проводил, не будучи с ними организационно связан.
7. АРТЕМЬЕВ Николай Иванович признал себя виновным лишь в том, что оставил колхоз “Комбайн” без семян, отрицая принадлежность свою к правым, а равно и виновность свою в травле Кузина Андрея, приведшую последнего к самоубийству.
8.ЛУКЬЯНОВ И.А. виновным себя не признал и отрицает свое участие в проведении бойкота граждан в Муринском сельпо.
9.ЧЕРЕПАНОВ И.К. виновным себя признал в том, что он по предложению Лукьянова провел в Муринском сельпо издевательский бойкот колхозников, запретив продавать им соль, спички и керосин.
На основании ИЗЛОЖЕННОГО:
1. ИВАНОВ Александр Александрович, рождения 1906 г., урожд. с. Перово Партизанского р-на Красноярского края, служащий, имеет высшее образование, не сужден, исключен из ВКП/б/ как враг народа, разведен, последняя занимаемая должность секретарь Курагинского Райкома ВКП/б/.
2. КОЗЛОВ Андрей Степанович, рождения 1899 года, урож. с.Ачадово, Зубо-Полянского р-на, Мордовской АССР, служащий, имеет высшее образование, женат, исключен из ВКП/б/ как враг народа, не судим, последняя занимаемая должность заместитель председателя Курагинского Райисполкома.
3. ВЫСОКОС Поликарп Леонтьевич, рождения 1897 года, уроженец д.Глинчи, бывш.Пшеничковской волости, Каневского уезда, Киевской области, служащий, имеет среднее педагогическое образование, женат, исключен из ВКП/б/ как враг народа, последняя занимаемая должность председатель Курагинского Райисполкома.
ОБВИНЯЮТСЯ в том, что будучи руководителями к.-р. фашистской организации правых в Курагинском районе на протяжении 1935, 1936 и начала 1937 г.г. они проводили активную вредительскую деятельность, направленную на развал колхозов, на подрыв мощи Советского государства, имея своей целью свержение советской власти и восстановления капитализма, т.е. совершили преступление предусмотренное ст.ст. 58-2, 58-7 и 58-11 УК РСФСР.
4. ЛАГЗДИН Эдуард Фрицевич, рождения 1893 года, уроженец г.Риги, служащий, имеет низшее образование, женат, исключен из ВКП/б/ как враг народа, не судим.
ОБВИНЯЕТСЯ в том, что будучи членом к.-р. фашистской организации правых в Курагинском районе и исполняя обязанности райпрокурора активно проводил вредительскую деятельность правых; укрывал от ответственности преступную деятельность классово-враждебных элементов, создавал недовольство трудящихся, оставлял без рассмотрения их жалобы и заявления, неосновательно отказывал в их удовлетворении, не вел следствия по преступлениям растратчиков и расхитителей общественной собственности, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст.ст.58-7, 58-11 УК РСФСР
5. ХОХЛОВ Иван Федорович рождения 1902 года, уроженец с.Курагино, того же района, Красноярского края, крестьянин, грамотный, женат, исключен из ВКП/б/ в 1933 году за пьянство и половую распущенность, не судим.
ОБВИНЯЕТСЯ в том, что будучи председателем колхоза им.Демьяна Бедного проводил к.р. вредительскую деятельность, приведшую к развалу колхоза, уничтожению свинофермы, систематически глумился и издевался над колхозниками, подвергая их избиению, арестам и изъятию имущества, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст.58-7 УК РСФСР.
6. ЧУДИНОВ Григорий Александрович рождения 1888 года, уроженец г.Т.юмени, Омской области, грамотный, из рабочих, женат, исключен из ВКП/б/ в 1933 году в связи с привлечением к уголовной ответственности, судим дважды по ст.110 ч.Y УК, в 1930 году к I году принудительных работ – отбыл, и в 1933 году по ст.58-10 УК к ПЯТИ годам лишения свободы – отбыл 9 месяцев и условно досрочно освобожден.
ОБВИНЯЕТСЯ В ТОМ, что будучи председателем колхоза “Трудовой крестьянин” проводил к.-р. вредительскую деятельность, приведшую к развалу колхоза, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст.58-7 УК РСФСР.
5. АРТЕМЬЕВ Николай Иванович рождения 1901 года, уроженец с.Пойлово, Курагинского р-на, Красноярского края, служащий, грамотный, женат, служил в 1919 году в армии Колчака, исключен из кандидатов ВКП/б/ в связи с настоящим делом, не судим.
ОБВИНЯЕТСЯ в том, что будучи председателем колхоза “Комбайн” проводил к.-р. вредительскую деятельность, приведшую к развалу колхоза, а позднее, будучи председателем Сидоровского сельсовета, на территории которого находился колхоз “Комбайн”, не только не оказал помощи вновь избранному председателю колхоза “Комбайн”, Кузину Андрею, но и активно включился в травлю Кузина вместе с Козловым и другими к.р. элементами, приведшую к самоубийству тов.Андрея Кузина, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст. 58-7 УК РСФСР.
8. ЛУКЬЯНОВ Иван Андреевич, рождения 1901 года, уроженец с.Ермаковск, того же района, Красноярского края, окончил 2-х классовую школу, женат, б/парт., из кулацко-зажиточного хоз-ва, служил в 1919 году в армии Колчака, не судим, последняя занимаемая должность – Управляющий Заготконторой Курагинского Райпотребсоюза и
9. ЧЕРЕПАНОВ Илья Кузьмич, рождения 1893 года, уроженец с. Б. Яр, Муринского сельсовета, Курагинского р-на, грамотный, женат, б/парт.., судим в 1927 году по ст.116 УК к I году 6 мес. лишения свободы – наказание отбыл.
ОБВИНЯЮТСЯ в том, что ЛУКЬЯНОВ дал в к.-р. целях распоряжение по проведению издевательского бойкота колхозников путем запрещения продажи им предметов первой необходимости – спичек соли, и керосина, а ЧЕРЕПАНОВ это к.-р. задание Лукьянова выполнил, проведя этот бойкот в отношении 12 хозяйств колхозников на протяжении 1 ? месяцев, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст.58-7 УК РСФСР.
На основании ст.26-а УПК РСФСР перечисленные обвиняемые подлежат преданию суду Спецколлегии Красноярского Краевого Суда.
П/п.Ст.Следователь - МАКСИМОВ.
Красн.Крайпрокуратуры –
УТВЕРЖДАЮ: Краевой Прокурор – ЛЮБОШЕВСКИЙ.
Составлено 13 сентября 1937 года
в пос. Минусинске.
Копия верна: Ст. следователь Крайпрокуратуры
В.Максимов.
КХЗ ф.26 оп.1 д 615